Кулинарная битва - [5]

– Пока не спросишь, мы все равно ничего не поймем, – сказала Нэнси. – И вообще, она согласится. Ведь то, чего хочешь ты, ей тоже нужно. – Она стиснула Аманде руку. – Они в среду приезжают? То есть завтра?

– Тут так написано.

В любом случае с Барбарой надо поговорить сегодня. А когда «Кулинарные войны» приедут – пусть сами с ней разбираются, это будет уже не ее проблема. Аманда выпрямилась и тоже улыбнулась Нэнси. В ней снова поднялось радостное возбуждение: деньги, бизнес, реклама, известность – все они спасены.

Если, конечно, Барбара не скажет «нет».

Нэнси права, думала Аманда, выходя из уютной кухни. Чем раньше она поговорит с матерью, тем скорее все прояснится.

* * *

Расставшись с Нэнси, Аманда мгновенно утратила всякую решимость. Когда она вообще заезжала к Барбаре в последний раз? Вроде бы несколько месяцев назад. Она припомнила, как поехала забрать кофе и зашла к ней на обратном пути вместе с Пиклом. Зимы пес не пережил. Пикл был их с Фрэнком первенцем. Ни к чему не приспособленные молодожены, они взяли его щенком за несколько месяцев до рождения Гаса. Когда недавно Пикл умер, ей стало совсем одиноко. Гас теперь всерьез начал подумывать об университете. А его младшая сестра Фрэнки уже принялась запираться в своей крошечной комнате. если бы Пикл был рядом, Аманде было бы сейчас куда проще постучаться к матери, и потом, после разговора, можно было бы в машине излить душу в его подставленное сочувствующее ухо.

Если подумать, все это весьма печально.

Свернув на парковку перед «Мими», Аманда решила ни о чем не думать. Колеса пробуксовали на гравии, и она встала возле незнакомого пикапа. Наверное, новый повар на нем приехал. Аманда почувствовала, как к ее беспокойству прибавилась некоторая доля любопытства. Пэтчес, собака матери, толстая черно-белая зверюга с огромной головой, поднялась со своего места возле крыльца, коротко тявкнула и подошла, подставляя голову под Амандину руку – погладь. Аманда почесала ей шею под подбородком.

Будто на зов собаки, Барбара появилась возле входной двери, и Аманду окатила волна ароматов «Мими» – жареной курицы, специй, чуть затхлый, чуть терпкий запах, который Барбара некогда приносила домой из ресторана. Потом, когда она сама стала работать, он оставался в волосах после каждой смены.

Во «Фрэнни» пахло готовкой, когда готовили, уборкой, когда убирали, и всегда свежими салфетками и овощами. В «Мими» всегда пахло «Мими».

– Аманда? – Барбара перешагнула порог и на мгновение остановилась, оглядывая младшую дочь с головы до ног.

Надо было приготовить какое-нибудь вступление. Как же она про него забыла? Почему всегда ей с матерью даже поздороваться так трудно? Она подалась вперед – может, обнимутся? Но Барбара отклонилась назад, в кухню.

– Энди? Энди, выйди-ка сюда на минутку. Иди познакомься с Амандой.

Интересно… Может, все-таки что-нибудь с разговором получится. Раньше Барбара никаких поваров не нанимала, хотя за прилавком и у посудомойки всегда кто-нибудь был на подхвате. Судя по доходившим до Аманды городским слухам, этот парень – во-первых, какое-то материнское благотворительное начинание, а во-вторых, красавчик. Мари-Лаура, барменша из «Фрэнни», докладывала, что, «даже если б он крошил у нее в постели крекерами, она бы его оттуда не выкинула». Но с везеньем у красавчика явно туговато. Иначе с чего бы ему наниматься в «Мими»?

Выходя из задней двери кухни «Мими», Энди немного пригнулся. Он был высокий, широкоплечий, в фартуке, повязанном поверх футболки, в стандартных резиновых сабо для работы на кухне, в шортах, демонстрировавших бледные, но мускулистые ноги, разукрашенные бесчисленными татуировками (непременное условие для Мари-Лауры) и с руками, ниже локтя покрытыми многолетним загаром, какой бывает только у фермеров.

– Выходит, ты и есть Аманда? – Он протянул руку, и маленькая амандина ладошка совершенно утонула в его громадной горячей пятерне. С любопытством глядя ей в лицо, он задержал ее руку чуть дольше, чем это требовалось. – Та самая, которая не имеет права переступать порог?

– Именно та, которая не имеет права переступать порог, – подтвердила Барбара. – Аманда, знакомься, это Энди.

Аманде не слишком хотелось, чтобы какой-то парень тискал ее руку, но привлекательность Энди от нее не ускользнула, тем более что в Меринаке мужиков, которых они с Мари-Лаурой не знали бы с детского сада, можно было пересчитать по пальцам. Она готова поспорить: самому Энди о его привлекательности прекрасно известно. Наверняка у него имеется длинный список успешного ее применения на практике.

Понимает ли Барбара, что притащила лисицу в курятник? Или наоборот, приняв во внимание отсутствие в Меринаке свободных мужиков, специально его сюда заманила. Ситуация была Аманде не слишком ясна. Мать снова переключилась со своего подопечного на дочь, и Аманда обрадовалась возможности отвлечься и от глубоких темных глаз Энди, и от его оценивающего взгляда.

– Зачем приехала? Не для того же, чтобы знакомиться с Энди? – сказала Барбара, снова поворачиваясь в сторону кухни. Она плотно закрыла отворившуюся затянутую сеткой дверь. – И не для того, чтобы на меня посмотреть. Давай, выкладывай, что у тебя на уме?