Кукольник из Кракова - [65]

Это был не тот конец, которого она пожелала бы каждому.

Как бы ни хотелось Каролине свернуться клубочком в цветах, она понимала, что оставаться вот так, в открытом поле, небезопасно. И она пошла по полю, пока не набрела на старую мощеную дорогу, на которой не хватало стольких булыжников, что она едва ли напоминала настоящую мостовую.

Куда же ей теперь идти? Ее дом разрушен, как и большинство маленьких деревень, окружавших дворец короля и королевы. Даже лес по краям дороги поредел, и повсюду виднелись пни, оставшиеся от деревьев, что спилили крысы для своих жутких памятников и отвратительных домов. Каролина подумала, что недавнее пение птички ей почудилось, – теперь ее окружала тишина, густая и плотная, как снежный покров зимнего Кракова.

Она так бы и бродила без цели, если бы не увидела вдалеке маленькую фигурку, идущую по дороге ей навстречу. Каролина приготовилась бежать в лес, который снова, как и раньше, принял бы и скрыл ее. Но чем ближе подходила фигурка, тем яснее она ее видела.

– Фриц! – позвала Каролина. – Фриц, это ты?

– Каролина! – Деревянный солдатик ускорил шаг и засмеялся, подбегая к ней. – Они ушли, – сказал он, подойдя. – Ты можешь в это поверить? Они ушли!

О чем он говорит?

– Кто? Кто ушел? – спросила Каролина.

– Крысы! – ответил Фриц и издал победный вопль. – Они все убежали обратно за море.

– Война закончилась? – спросила Каролина.

Ее грудь была переполнена, словно в ней разом расцвели сотни сахарных цветов. Но она боялась поверить, что Фриц говорит правду. Крысы были такие огромные и злые – как они могли проиграть войну?

– Они ели все подряд, не думая, что будут делать, когда больше не останется имбирных пряников и мятных леденцов, чтобы прокормить их армию, – объяснил Фриц. – Они слишком многого хотели – жадность их и погубила. Королю Крыс пришлось приказать им отступать, чтобы они не умерли с голоду!

– Они не вернутся? – спросила Каролина. Возможно, их уход был временным и в будущем они придут снова, научившись на собственных ошибках.

– Не знаю, – сказал Фриц. – Но в конце даже крысы были злы на своего Короля. Он привел их в такую даль, и ради чего? Чтобы несколько месяцев наедаться до отвала, а потом уползать с пустыми желудками? Война закончилась, Каролина. Действительно закончилась.

– А сколько нас осталось? Сколько выжило? – Это был вопрос, задать который Каролина боялась больше всего.

Фриц немного погрустнел.

– Немного, – ответил он. – Но куклы, прятавшиеся в лесу, начинают выходить оттуда, и мы можем все восстановить. Мы начнем новую жизнь – мирную. И мы будем помнить всех, кого крысы у нас отняли. Мы будем произносить их имена каждый день. Я больше не хочу быть солдатом. А ты можешь снова шить платья и мечты.

Каролина не могла разделить его оптимизм.

– Как это глупо, – сказала она. – Мечты не сбываются.

– Но ты всегда верила в мечты.

– Мы мечтали попасть в мир людей и найти способ прогнать крыс, и посмотри, что из этого вышло, – сказала Каролина. Она прижала ладони к глазам, стараясь остановить слезы, от которых уже намокли ее ресницы из перьев. Казалось, этим слезам нет конца, хотя от них и было мало толку. – Друг сказал мне, что, пока идет война, я должна слушать свое сердце, чтобы остаться самой собой, но теперь оно разбито. Так что я и тут проиграла.

Горе накрыло Каролину, словно хищный волк, желающий поглотить ее. Оставит ли оно ее когда-нибудь? Одна лишь ее грусть не могла вернуть Кукольника или Джозефа.

– Но, Каролина, разбить сердце – вовсе не значит проиграть, – сказал Фриц. – Это значит, что оно у тебя все еще есть. Как же мы сможем без него восстановить Страну Кукол?

– Ты не знаешь, что со мной случилось в мире людей, – сказала Каролина. Она вытерла слезы и взглянула на солдата. – Ты не понимаешь.

– Может быть, – сказал Фриц, – но я понимаю, что ты потеряла людей, которые тебя любили. – Он легонько похлопал ее по плечу. – Знаешь, я никогда не мог понять, о чем говорят все эти куклы, когда они рассказывали об оставленных ими детях. Но теперь я понимаю. У меня тоже был человек, который меня любил, хотя однажды и перестал. Теперь он, наверное, совсем забыл обо мне.

Нет, подумала Каролина, не забыл. Но как она могла рассказать Фрицу о том, что подросток, который когда-то любил его, вырос и стал ужасным колдуном? Конечно, не могла. Пусть у него останется хоть немного приятных воспоминаний об Эрихе Брандте.

– Какими они были? – спросил Фриц, прерывая ее мысли.

– Что?

– Люди, которых ты потеряла, – сказал Фриц. – Какими они были?

Как могла Каролина рассказать Фрицу о стольких жизнях с помощью обычных слов? Но слова – это было все, что у нее осталось, и она должна попробовать.

– Джозеф Трэмел был смелым, как солдат, хотя у него были только скрипка и острый ум, – сказала Каролина. – И был еще один человек. Он был…

Она переступала с ноги на ногу, пока Фриц не попросил ее продолжать.

– Каким он был? – спросил он.

Тысячи образов закружились в ее голове, словно снежные хлопья в игрушечном стеклянном шаре. Кукольник – это был не мальчик, который вырос и забыл ее. Они были вместе до конца, и Каролина чувствовала, что без него она словно неполная. Хотя, может быть…