Кукольник из Кракова - [50]

Вдруг скрипнула входная дверь в противоположном конце квартиры, и Каролина замерла. Брандт вернулся за забытой вещью или ему захотелось позлорадствовать, глядя на ущерб, причиненный Каролине Солдатом? Но приближающиеся шаги не были похожи на уверенную поступь Брандта – это была легкая, как у танцовщика, походка.

Кто еще мог прийти в квартиру?

Солдат хотел было залаять, но вошедший сказал:

– Спокойно, малыш. Спокойно. Я не причиню тебе вреда.

Голос прозвучал для Каролины, словно колокольный звон – яркий и необъяснимо знакомый. Она знала этого человека, но откуда? Ни один человек не догадывался, что Брандт виновен в ее исчезновении. И если бы кто-нибудь догадался, это было бы просто чудом… А два чуда в один день – это просто невероятно.

С бьющимся сердцем Каролина выбралась из-за кушетки, со страхом ожидая, что Солдат может все еще сторожить ее.

Но встретил ее не пес Брандта.

– Яношик! – воскликнула Каролина. Она почувствовала, что никогда еще не радовалась так никому ни в этом мире, ни в Стране Кукол.

– Неужели это ты, Каролина? – спросил Яношик, поднимая ее с ковра. – Я собирался обобрать этого капитана до нитки, а вместо этого… Кукольник весь Краков перевернул, разыскивая тебя. А ты что тут делала все это время?

Он подмигнул ей, и Каролина поняла, что она – наконец-то – в безопасности.

* * *

Ни один фонарь не горел, шторы в каждом доме были задернуты, и Каролина не могла понять, как Яношику удается находить дорогу в темном городе, тем более идти так быстро, что его ноги, казалось, вовсе не касались мостовой.

Когда они с Кукольником приходили к Джозефу и Рене в Казимеж, эти путешествия казались ей гораздо короче. Но в те дни она могла видеть дорогу.

– Когда мы дойдем до магазина Кукольника? – спросила она Яношика. Она редко выходила на улицу в ночное время, и теперь лишь некоторые из полутемных зданий на улицах Кракова показались ей знакомыми.

– Мы почти уже пришли, – прошептал Яношик.

– Скорей бы! Ты не можешь нести меня осторожнее? Каждый раз, когда ты резко бросаешься в сторону, меня переворачивает с ног на голову!

– Прости, духи могут перемещаться только по прямой линии, – ответил Яношик и ласково потрепал ее за косу. – Для нас это – как гравитация. Закон, который мы не можем нарушить.

– Я начинаю радоваться, что я не дух, – проворчала Каролина.

Как и обещал Яношик, скоро на горизонте показался купол церкви Святой Марии, и Каролину охватила радостная дрожь. Она прижалась к рукаву Яношика, боясь, что купол так и будет оставаться вдали.

К досаде Каролины, вор остановился у Главной площади. Немцы часто патрулировали этот район, но нетерпение Каролины не уменьшалось. Она уже видела голубую дверь магазина, но не могла в нее войти.

Яношик подождал еще несколько минут, а затем ступил на площадь, скрываясь в тени окружающих ее зданий.

Он пробежал еще три шага и постучал в дверь магазина.

– Волшебник, выходи! Это я, Яношик.

Никто не вышел. Неужели Кукольника арестовали? Что тогда будет с детьми-куклами? К счастью, Каролине не пришлось долго обдумывать эту ужасающую перспективу. Ручка двери повернулась, и Кукольник появился на пороге.

Яношик взял на себя инициативу и, прежде чем ошеломленный Кукольник успел что-то сказать, посадил Каролину ему в руки. Она повернулась и крепко обняла его, хотя сделать это одной рукой было непросто.

– Меня украл Брандт, – сказала Каролина, отвечая на вопрос, который Кукольник никак не мог задать. – Он залез тебе в карман, когда ты уходил с кукольным домом. Но ничего страшного – Яношик меня нашел, и теперь я вернулась.

– Брандт и так уже украл слишком много жизней, – сказал Яношик, растянув рот в широкой, как лезвие ножа, который он носил с собой, улыбке. – Я просто должен был вернуть хотя бы одну.

– Я… я не знаю, как вас благодарить за то, что вернули мне Каролину, – сказал Кукольник.

Яношик прервал дальнейшие выражения благодарности.

– Нет времени болтать. Заходите внутрь, – сказал разбойник. – Уже прошел комендантский час, и вам надо быть осторожнее – с этого момента Брандт будет искать любой предлог, чтобы еще больше усложнить вам жизнь. – Глаза его сверкнули, как у зверя, и у Каролины и Кукольника пропали остатки сомнений в том, что его человеческий облик – подделка. – Я знаю, что вы сделали, и всей душой надеялся, что вы это сделаете. Берегите детей.

И, помахав им на прощание, человек-история растаял в темноте.

Как будто его и не было вовсе.

Кукольник вошел в магазин и крепко запер за собой дверь.

* * *

Кукольник, Мыш и Каролина, не желая будить уснувших детей, остались внизу, в магазине. Даже самый старший из них крепко спал в кровати Кукольника. Сегодня у них был невероятный и важный, но не самый приятный день.

– Ты уверена, что она не болит? – спросил Каролину Кукольник, поглаживая торчавший из порванного рукава обрубок руки.

– Она болела, но теперь уже нет. Можешь не поднимать вокруг меня столько шума, – сказала Каролина, отводя руку Кукольника. – Я чувствую себя совсем неплохо. И мы теперь похожи! Ты потерял ногу, а я – руку. – И здоровой рукой она сжала пустой рукав.

– Не каждая кукла выживет после схватки с такой громадиной, как собака, – заметил Мыш.