Кукловоды Третьего рейха - [63]

Стоит ли удивляться, что они-то не получили никакой поддержки — ни от отечественных, ни от зарубежных денежных кругов. Наоборот, им ставили всевозможные препоны, шельмовали в демократической системе, не регистрировали на выборах, запутывали в судах. Или выставляли в качестве террористов и попросту сажали. Эмблемой «Железной гвардии» отнюдь не случайно стала тюремная решетка. Но организация и в самом деле увлеклась терроризмом. Уподобляясь легендарным гайдукам, убивала народных обидчиков. Благо, в румынских законах не было статьи о терактах. Убийство без корыстных побуждений каралось небольшими сроками заключения. Железногвардейцы выставляли свои акции в качестве справедливой казни, не скрывались, сдавались полиции. Но и полиция не стеснялась, отыгрывалась на них при аресте или после ареста. В итоге за 10 лет братство Кодряну прикончило 11 политических деятелей и видных чиновников, а полиция перебила 500 железногвардейцев.

Югославию по-прежнему раздирали межнациональные проблемы. Хорваты не смирились с включением в сербское королевство, у них возникла организация усташей. Распространяла ненависть к сербам, организовывала убийства. Террористические организации появились и в Македонии. С македонцами наводила тайные мосты Болгария, усташей подпитывала Венгрия — не так уж давно хорваты были венгерскими подданными, вместе громили сербов. А кроме того, на Балканы активно полезла Италия. Утвердив свою власть и наведя в стране некоторый порядок, Муссолини задался вопросом, куда рулить дальше? Точнее, ответ для себя он давно нашел. Манил итальянцев величием Римской империи и призывал возродить ее.

Ориентир был великолепным, ярким, заманчивым. Неужели мы не потомки римлян? Веди нас, дуче! Но легко сказать — возродить Римскую империю. А как? Не полезешь же завоевывать Францию, Испанию, Англию, когда-то принадлежавшие римлянам. Оставалось тешиться по мелочам. Муссолини цеплялся за покровительство над Австрией, вместе с венграми принялся заигрывать с хорватскими усташами. Зацепился и за Албанию. Статус этой страны после Первой мировой войны остался весьма неопределенным. Она считалась республикой, влияние над ней делили Югославия и Италия, но реально в горах царили патриархальные обычаи и заправляли местные группировки знати.

Самой весомой из них был клан Ахмеда Зогу, и дипломаты Муссолини подкатились к нему: не хочет ли он стать королем — при условии подчинения Италии. Зогу прикинул и согласился. Назвал цену в 10 млн. лир, якобы на организацию учредительного собрания. Ну и еще кое-какие подачки по мелочам. Деньги ему дали, собрание он провел, Албания превратилась в королевство, которое признало зависимость от итальянского короля Виктора-Эммануила. Югославия обиделась, с ее интересами не посчитались. А Муссолини торжествовал, его империя получила первого вассала.

Но во Франции в это время нашелся деятель, сумевший взглянуть на обстановку шире, чем его другие его соотечественники. Министр иностранных дел Луи Барту. В правительство он попал благодаря фашистскому мятежу и беспорядкам, отставке кабинета Даладье. Но именно эти беспорядки заставляли увидеть грозную истину: Европа на грани взрыва. Барту справедливо оценил главный источник угрозы — германский нацизм. Возможно, отдавал отчет и в том, какие силы «мировой закулисы» стояли за Гитлером. Он начал принимать меры противодействия. Наконец-то сдвинулись с мертвой точки переговоры с Москвой, развернулась подготовка союзного договора.

Барту активизировал и «Малую Антанту» с поляками, чехами, румынами. К договору с СССР подтянул Чехословакию — чтобы привязать русских к единой коалиции с другими союзниками Франции. А в дополнение к этому Барту замышлял еще «Средиземноморскую Антанту». Заключить союз с Италией и Югославией, сгладить противоречия между ними, нацелить на общие задачи. Вмешательство Муссолини в австрийский бунт уже показало, насколько это эффективно. Нет, Барту не был другом русских. Он был поборником «старой» Европы, «старого» мирового порядка. В той системе, которую он начал конструировать, Франция заметно возвышалась, становилась лидером могущественного военно-политического блока. Укреплялся мир, а контролировала и обеспечивала его Франция.

В рамках создания такого блока в декабре 1934 г. был запланирован визит во Францию югославского короля Александра Карагеоргиевича. Он на миноносце прибыл в Марсель. Барту встретил его. Сели в машину. Должны были возложить цветы к памятнику французским солдатам, погибшим на Балканах. Но дальнейшие события очень уж напоминало трагедию в Сараево в 1914 г., выстрелы в эрцгерцога Франца Фердинанда. Кстати, югославский король был причастен к ним. Масоны-офицеры из организации «Черная рука», организовавшие убийство австрийского наследника, произвели переворот и в Белграде. Накануне грозных событий они заставили отречься старого короля Петра, передали власть его сыну Александру. Молодому, горячему. Такой легче ринется в войну за «Великую Сербию». Существуют предположения, что Александра информировали о подготовке убийства, тайно представили ему исполнителей. Но подоплеку провокации он в любом случае знал, и следы затирал именно он. В 1917 г. арестовал все руководство «Черной руки», по фальшивому обвинению 16 офицеров осудили на смерть и расстреляли.