Кукловод - [19]

– Я не собираюсь поучать вас, господа, а просто констатирую факт: идеи, исповедуемые господином Зарайским, не находят отклика у народа. Конечно, можно поменять народ, но в наших конкретных условиях сделать это будет затруднительно, а когда нет возможности поменять народ, меняют идеологию, на более для этого народа приемлемую. Я достаточно понятно объясняюсь, господа?

– Вполне, – благосклонно кивнул Дальскому Юрий Михайлович. – А потом, почему мы до сих пор не пригласили господ монархистов к столу – удобнее будет разговаривать.

Первым делом Дальский налил себе минералки, и этот уверенный жест человека впервые оказавшегося за заветным столом произвёл известное впечатление на присутствующих.

– Нет слов, – спокойно продолжал утоливший жажду Дальский, – господин Гулькин при всех своих бесспорных качествах, не обладает опытом управления таким сложным механизмом, как область, но разве мало было в истории монархов, которые царствовали, но не правили.

Слова Дальского вызвали глухой ропот в зале: одни одобряли, другие отвергали с порога предложение о сотрудничестве, лишь слегка завуалированное политкорректными фразами.

– Конечно, и господин Сытин, и господин Зарайский под знамёнами монархической партии будут смотреться весьма экзотично, а вот господин Рыкин, опытный управленец, лицо политически нейтральное, будет уместен если не в наших рядах, то около. В конце концов, можно учредить пост премьер-министра при губернаторе Гулькине и предоставить его господину Рыкину.

– Это официальное предложение вашей партии? – спросил сидевший рядом с Рыкиным холёный мужчина в коричневом с искрой костюме.

– Да, – кивнул головой Дальский. – Здесь присутствуют самые влиятельные члены политсовета социал-монархической партии, и я высказываю наше общее мнение. – Это разумно, – поддержал Дальского Костя Брылин. – Давайте поручим господину Рыкину формирование областного правительства при нашем посильном участии. – Вы претендуете на какой-то пост, господин Брылин? – полюбопытствовал Юрий Михайлович.

– Я предпочёл бы остаться в бизнесе. – А вы, господин Попрыщенко?

– Я идейный монархист, – насупился прораб. – Не за чины и звания боролись. А кандидатуру Рыкина я поддерживаю.

– Но не может же быть правительство совсем без монархистов, – сказал кто-то неуверенно. – Ведь это именно они победили на выборах.

– Это мы уладим, – успокоил Дальский. – Господин Сократов, например, может курировать прессу. Нет возражений?

Возражений не последовало, поскольку Виталия все присутствующие знали как облупленного.

– Князь Заслав-Залесский возглавит комитет при губернаторе по связям с ближней и дальней монархической общественностью. Я, с вашего позволения, – комитет по культуре, а Виктор Марков – по работе с молодёжью.

– А кто он такой, этот Виктор Марков? – удивились на дальнем конце стола. – А какая разница, – возмутился коричневый костюм. – Пусть себе возглавляет. – Мишке Бунчуку надо дать комитет по связям с казачеством, – подсказал Попрыщенко. – Много у нас казаков? – язвительно усмехнулся Зарайский.

– Будет комитет – будут и казаки, – резонно возразил прораб. – Эти господа ещё выборы не выиграли, а уже ставят нам условия, – не удержался от ложки дёгтя в бочку всеобщего согласия Аркадий Гермесович.

– Ну, это вы зря, – заметил Юрий Михайлович под общий одобрительный гул. – Требования вполне разумные и приемлемые. – Не за Крячкина же нам голосовать, – возмутился коричневый с искрой. – Не мутите воду, господин Зарайский.

– Значит, решено, – сказал Юрий Михайлович. – Поддерживаем во втором туре господина Гулькина. Я думаю, что господин Зарайский тоже с этим согласится, когда немного остынет. А вы, господин Сытин?

– Согласен, – Сытин отложил в сторону папку с документами и нахмурил густые брови. – Другого выхода, пожалуй, нет.

На этом историческое и судьбоносное заседание завершилось. Дальский пожал не менее двух десятков значительных рук и испытал лёгкое головокружение от успехов. Всё-таки когда человек всего за несколько месяцев из безработного актёра превращается в столпа общества, то это уже самая что ни на есть истинная демократия.

– «Мерседес» опять на прокат взял? – уколол Сергей Брылина. – Обижаешь, советник по культуре, – усмехнулся Костя. – Лимузин мой.

Брылинскую собственность Дальский обживал с некоторой робостью. Всё-таки одно дело, когда машина взята на прокат, и совсем другое, когда она принадлежит вашему другу. И даже не то что бы зависть появляется, а уж скорее предчувствие её. Это очень нехорошее предчувствие. Тем более что интеллигенту по чину не полагается завидовать.

– Тебе, Сергей, квартиру надо менять: советнику по культуре жить в пролетарском районе не престижно.

– Где я тебе столько денег возьму? – криво усмехнулся Дальский. – А счёт в банке, а денежки с казино? Ты меня удивляешь, Сергей, где ты чрезмерно практичен, а где ну просто курам на смех – романтическая натура. – А что, квартиру сейчас можно свободно купить? – Ох, Дальский, Дальский, – затосковал Брылин. – Послушала бы тебя сейчас наша губернская элита – руки бы тебе больше не подала.

В монархическом офисе царило оживление: опередившие Дальского и Брылина, Виталий и прораб уже успели донести до монархических масс весть о грядущей победе. Про массы, это, конечно, сильно сказано – массы в святая святых не допускаются, но наиболее близкая к руководству партии тусовка в составе тридцати человек собралась. Дальскому тут же было предъявлено обвинение в сговоре с врагами за спиной политсовета.