Кукла - [12]
— Слушайте! — повторила гувернантка едва слышным шепотом.
Теплые пальцы мужчины вцепились в ее руку с такой силой, что ей стало больно.
Сначала разобрать отдельные слова было невозможно: до темного коридора долетали лишь разрозненные странные звуки двух разных голосов: детского и еще одного — странного, слабого, едва ли человеческого, но все же голоса?
— Que le bon Dieu… — начала гувернантка и осеклась, увидев, как полковник Мастерс резко нагнулся и сделал то, что до сих пор не приходило ей в голову. Он приник глазом к замочной скважине и не отрывался от нее целую минуту. Чтобы сохранить равновесие, он опустился на одно колено, по-прежнему крепко сжимая руку женщины.
Звуки прекратились, все шорохи за дверью стихли. Мадам Джодска знала: в свете ночника хозяин должен отчетливо видеть подушки на кровати, головку Моники и куклу в ее руках. Он должен был отчетливо видеть все происходящее в спальне, однако ни единым знаком и движением не дал понять, что видит нечто необычное. В течение нескольких секунд гувернантка испытывала странное чувство: ей вдруг представилось, что она просто навоображала бог знает чего и сейчас ведет себя как законченная истеричная идиотка. Эта ужасная мысль мелькнула в ее сознании — еще более убийственная в странной гробовой тишине. Неужели, в конце концов, она просто сумасшедший лунатик? Неужели чувства обманывали ее? Почему полковник ничего не видит и не подает никаких знаков? Почему стих голос в спальне — два голоса? Ни шепотка не доносилось из-за двери.
Внезапно полковник Мастерс выпустил руку гувернантки из своей, тяжело поднялся на ноги и выпрямился. Мадам Джодска напряглась, готовая к сердитой насмешке и презрительным упрекам с его стороны. Тем более удивилась она, когда вместо ожидаемой брани услышала вдруг сдавленный шепот:
— Я видел. Видел, как она ходит!
Молодая женщина стояла не в силах пошевелиться.
— Она смотрела на меня, — еле слышно добавил полковник. — На меня!
От резкой смены чувств мадам Джодска на некоторое время лишилась дара речи. Звучавший в этом придушенном шепоте дикий ужас помог ей вернуть утраченное на миг самообладание. Однако первым нашел слова именно полковник Мастерс — он произнес их шепотом, обращаясь больше к самому себе, нежели к стоявшей рядом женщине:
— Именно этого я и боялся всегда… Я знал, что однажды это должно произойти… Но не думал, что таким образом… Не думал.
В тот же миг из спальни донесся голос — нежный и мягкий, искренний и естественный, исполненный неподдельного чувства — умоляющий голосок Моники:
— Не уходи! Не покидай меня! Вернись в кроватку… пожалуйста!
Затем, словно в ответ девочке, раздались нечленораздельные звуки. Слоги и слова, произносимые знакомым мадам Джодска скрипучим голосом, слоги и слова, ей незнакомые и непонятные. Звуки эти проникали в ее слух, подобно ледяным остриям. Холодный ужас сковал женщину. И рядом с ней — тоже окаменевший от страха — стоял полковник Мастерс. Мгновение спустя он наклонился к ней, и она ощутила на щеке его дыхание.
— Бут лага… — снова и снова тихо повторял он загадочные слова. — Месть… на языке хиндустани!.. — Он испустил долгий мучительный вздох.
Ужасные звуки проникали в самое сердце молодой женщины, подобно каплям яда. Слова эти она слышала и прежде, но не могла понять. Наконец значение их стало ясно. Месть!
Интуиция не обманула мадам Джодска: опасность грозила не Монике, а ее отцу. Ее внезапное неосознанное желание по-матерински защитить полковника тоже нашло свое объяснение. Смертоносная сила, заключенная в кукле, была направлена против него. Вдруг мужчина стремительно отстранил гувернантку и шагнул к двери.
— Нет! — вскричала мадам Джодска. — Я пойду. Дайте мне войти! — И она попыталась оттолкнуть хозяина в сторону. Однако рука его уже лежала на ручке двери. В следующее мгновение дверь распахнулась, и он очутился в комнате. Несколько секунд мадам Джодска и полковник Мастерс стояли в дверном проеме; правда, гувернантка оставалась за спиной хозяина и отчаянно пыталась протиснуться вперед, дабы загородить его своим телом.
Она смотрела из-за плеча мужчины глазами, открытыми столь широко, что чрезмерное напряжение зрения могло и подвести ее. Тем не менее оно работало исправно. Мадам Джодска увидела все, что можно было увидеть: а именно ничего. То есть ничего необычного, ничего ненормального, ничего ужасного. И во второй раз мысль о простом и естественном объяснении страшного случая посетила ее сознание. Неужели она довела себя до состояния крайнего ужаса лишь затем, чтобы сейчас увидеть в этой спокойной тихой спальне спящую крепким сном Монику? Тусклый мерцающий свет ночника освещал погруженную в глубокий здоровый сон девочку и постель, на которой не лежало никаких игрушек. На ночном столике рядом с цветочной вазой стоял стакан воды, на подоконнике в пределах досягаемости ребенка лежала книжка с картинками; нижняя фрамуга окна была чуть приподнята, и на подушке розовело спокойное личико Моники с закрытыми глазами. Девочка дышала глубоко и ровно. В ее безмятежном облике не было ни малейшего следа тревоги и волнения, которые всего две минуты назад звучали в умоляющем голоске, — разве что постельное белье находилось в некотором беспорядке. Одеяло собралось толстыми складками в изножье постели, словно Монике стало жарко и она отбросила его прочь во сне. Но и только.
Чтение данного сборника — не для слабонервных, тем более не советуем заниматься им перед сном: вампиры всех мастей, видов и пола, привидения и люди-зомби, любители человечины и просто невиданные твари, естественно, безжалостные и ужасные, встречаются практически на каждой странице, заставляя даже самые бесстрашные души трепетать от страха перед проявлениями таинственного и необъяснимого. Тем более, что авторы не отказывают себе в нагнетании страстей, искусно вплетая в ткань сюжета необитаемые замки, семейные склепы, африканские амулеты и прочие сопутствующие мистике элементы.Рассказы, которые объединяет тема дьявольской силы, вселившейся в людей, взяты из книг, выходивших на Западе в так называемой «черной серии», а также из сборников «Хичкок представляет», составленных знаменитым американским кинорежиссером, создателем фильмов ужасов Альфредом Хичкоком.
Два приятеля плывут на лодке по Дунаю, наслаждаются его красотами и решают провести ночь на небольшом острове, который очень густо зарос ивами. Постепенно они убеждаются в том, что вторглись в неведомый и враждебный им мир, который лучше было бы обойти стороной…
Альфред Хичкок — самый известный американский режиссер фильмов ужасов. Кроме того, Хичкок собирал литературные произведения жанра «триллер» и выпускал сборники небольших рассказов, леденящих душу, многие из которых были экранизированы. В эту книгу включены произведения известных авторов XX века, пропитанные страхом и ужасом, завораживающие с первых строк и остающиеся навсегда в ночных кошмарах.
История давнего таинственного исчезновения беспокоит молодого англиканского священника, который хочет разобраться в случившемся…
Книга состоит из лучших работ писателей лавкрафтовского круга.Содержание:Дональд Вандри. Гигантская плазма (рассказ, перевод А. Братского), стр. 3-48Хизел Хилд. Крылатая смерть (рассказ, перевод Г. Лемке), стр. 49-79Алджернон Блэквуд. Вендиго (повесть, перевод В. Максимова), стр. 81-110Силия Бишоп. Курган (повесть, перевод Г. Лемке), стр. 111-184Ховард Филлипс Лавкрафт, Огюст Дерлетт. Таящийся у порога (роман, перевод Г. Лемке, М. Пиротинского, Л. Каневского), стр. 185-338.
В антологию, предлагаемую вниманию читателей, вошли рассказы и новеллы английских и американских писателей XIX–XX веков, посвященные пугающим встречам человека со сверхъестественными явлениями. Мистические и загадочные происшествия, поведанные в этих историях, приоткрывают дверь в потусторонние и инфернальные измерения бытия, ставят героев в опасные, рискованные, леденящие кровь ситуации — лицом к лицу с призраками и ожившими мертвецами. За покровом обыденной реальности авторы сборника (среди которых — Э. Гаскелл, Ч. Диккенс, Э. Бульвер-Литтон, Г. Джеймс, У. Коллинз, Дж. Ш. Ле Фаню, X. Уолпол, Дж. Элиот) обнаруживают жутковатый готический мир, опровергающий рациональные философские построения и самоуверенные претензии на всезнание, присущие человеку Нового времени.
Осень-зима 1822–1823 г. Франция, Англия и загробный мир.В публикации бережно сохранены (по возможности) особенности орфографии и пунктуации автора. При создании обложки использована тема Яна Брейгеля-старшего «Эней и Сивилла в аду».
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.
Писателя Стефана Грабинского часто называют польским Эдгаром По и Говардом Лавкрафтом. Он считается одним из основоположников польской фантастической литературы, чье творчество высоко ценил Станислав Лем. Произведения Грабинского смело можно отнести к жанру литературы ужасов. Главный герой повести «Остров Итонго» наделен врожденным даром общения с потусторонними силами. Дар этот он считает своим проклятьем и пытается от него избавиться, но запредельный мир не оставляет его в покое и постоянно напоминает ему о своем существовании.
Англия. Век тому назад, плюс-минус несколько лет. Англия, где люди, порочные в мыслях или делах, отмечены дымом — он истекает из их тел, и это признак человеческого падения. Аристократы не испускают дыма, и это доказательство их праведности и права на власть, ведь низшие классы в отличие от них погрязли в грехе и саже. Элитная школа-пансион, где сыновья богачей готовятся принять власть как свое право по рождению. Учителя, связанные загадочными узами с противоборствующими партиями в высших правительственных кругах.
За одну ночь у Нэнси Сойер распухла лодыжка, когда во сне ей привиделась сестра-близнец Бэт и схватила девушку за ногу. После того, как был сделан рентгеновский снимок, доктор Баллард попросил Нэнси рассказать о её сестре, ныне покойной, так как посчитал, что вероятная причина странной опухоли может быть как-то связана с Бэт.
Джек Керуак дал голос целому поколению в литературе, за свою короткую жизнь успел написать около 20 книг прозы и поэзии и стать самым известным и противоречивым автором своего времени. Одни клеймили его как ниспровергателя устоев, другие считали классиком современной культуры, но по его книгам учились писать все битники и хипстеры – писать не что знаешь, а что видишь, свято веря, что мир сам раскроет свою природу. Именно роман «В дороге» принес Керуаку всемирную славу и стал классикой американской литературы.
Один из лучших психологических романов Франсуазы Саган. Его основные темы – любовь, самопожертвование, эгоизм – характерны для творчества писательницы в целом.Героиня романа Натали жертвует всем ради любви, но способен ли ее избранник оценить этот порыв?.. Ведь влюбленные живут по своим законам. И подчас совершают ошибки, зная, что за них придется платить. Противостоять любви никто не может, а если и пытается, то обрекает себя на тяжкие муки.
Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Настоящее издание включает в себя ранние и поздние произведения, рассказы разных лет, сентиментальный детектив и тексты из задуманных, но так и не осуществленных книг.
Роман знаменитого японского писателя Юкио Мисимы (1925–1970) «Исповедь маски», прославивший двадцатичетырехлетнего автора и принесший ему мировую известность, во многом автобиографичен. Ключевая тема этого знаменитого произведения – тема смерти, в которой герой повествования видит «подлинную цель жизни». Мисима скрупулезно исследует собственное душевное устройство, добираясь до самой сути своего «я»… Перевод с японского Г. Чхартишвили (Б. Акунина).