Куда улетают воздушные шарики? - [32]
нарисованными, венками заштрихованными,
Наверняка там много непонятного. Ты мне
ловящие, и вдруг твоим телом хрупким
объяснишь, и я буду смеяться.
пойманными.
Усну от смеха.
Я несу тебя легкую, невесомую, я люблю тебя
- Как всегда, - скажешь ты. Утром я попы-
ускользающую, незнакомую, старую, новую,
таюсь по кусочкам собрать свой сон и расска-
выдуманную или ту, настоящую, движущуюся и
зать тебе, запинаясь, путаясь то ли в одеяле,
почти забытую. Я смотрю на тебя глазами
то ли в словах. Но ты, как всегда, поймешь
старыми-новыми, я касаюсь тебя движениями
меня, как раньше. Правда? Приезжай... не по-
неуверенными, съежившимися, ты какая-то уве-
нимаешь? Please!
ренная и немножко колешься,
будто новогодние елочные ежики.
Сегодня написал за тебя письмо. Прочитал.
Вчера я услышал твою улыбку. Невиданный
Очень понравилось. Пиши еще.
инструмент. Звук заполнил собой все, проник в
28 марта.
трещины асфальта и выемки домов, во впадины
Звонил тебе, а ты не подошла. Может, ты и
неба и кошмарные глаза. Мои глаза. Они запол-
подошла, но я не знал об этом. Ты стояла у
нились звуком. Далеким и выразительным. В нем
телефона и слушала мой далекий, взывающий в
было все - обещание, радость встречи, ожидание,
никуда голос, а потом выдернула шнур из ро-
влажные простыни. А потом из звука отделилась
твоя рука и поплыла, ненадежная, непостоянная,
зетки, словно надоевшую песнь на полуслове.
меняя контуры и превращаясь в звезды. Позже,
Пусть она нравится, нравилась, но не каждый же
когда мое сердце подхватило ритм, когда живот
день, нет, вечер.
импровизированно забулькал, когда шорох ресниц
Дуновение твоего тела изысканного, слегка
стал, как в стране чудес, я закрыл глаза и
быстрого - и за угол, треугольный, угольный,
очутился среди мягких звезд, между которыми
обвитый растениями причудливыми. Я поймал твои
летала знакомая бабочка и шуршала крыльями
пальцы, обернувшиеся,
смеха.
прядью ветра извернувшиеся, просочившиеся
дождем.
3 9
128
9 Зак. 6078
40 9
дерут жертву, а не ласкают. Мне повезло, я не в
числе игрушек. Я - фаворит, а значит,
неприкосновенное. Так что лучше сразу заправь
когти под юбку!
И иди ко мне...
3 апреля (красной ручкой)
Влево пойдешь - мимо меня пройдешь. Прямо
Как-то твоя красная рука краном протянулась
пойдешь - никуда не придешь. Вправо пойдешь - к
и дала трескучего щелбана луне. Пожелтевшая
постели придешь. Придешь и сразу ложись. Mind
луна с синим глазом, капельки воска вместо
your knees! Врозь как-то мягче. А вот и я
слез, замки из воска с оловянными солдатиками.
плюхнулся.
Ты достала паяльник, а я поднес спичку -
- Интересно, кто тебя больше любит: я или
пахучая лунная жидкость бережно растеклась по
письмо? Если оно первое придет, я его убью! А
коридору. Ты притворилась взрослой и сделала из
тебя?
нее горячие бутерброды с сыром. Мы небрежно
съели сорок штук и превратились в лунатиков.
Теперь по ночам твоя красная рука краном
протягивается ко мне, моя - к тебе, твои
оловянные глаза встречаются с моими из воска, и
нас уже невозможно распаять, разве что поджечь.
Вдвоем сверкающим желтым огнем, блистающим
на ночном небе. Они будут показывать на нас
пальцами, волки - выть, а мы будем приносить
счастье.
5 апреля.
Купил тебе красивые подарочки. Никто не
может глаз оторвать.
Так что не пугайся, если привезу в глазастой
упаковке.
Вчера я посчитал: мы спали с тобой в шести
постелях и на кладбище, помнишь?
Когда-нибудь мы вновь будем спать на
кладбище, вместе, рядом, но это будет еще так
нескоро, что почти равняется никогда.
- А постель? Постель-то будет? 130
-Да, сплошная-сплошная - двуспальная.
-Это что? В одной спальне ты, а в другой я?
6 апреля.
А про подарочки я тебе наврал. Купил тебе
только один, но зато самый дешевый. Он тебе
понравится - трухлявый такой miserable - даже
не показал, стыдно. Интересно, а ты, когда меня
увидишь, заплачешь? А какой величины у тебя
будут слезки? Как градинки, из которых строят
Грады, или крупнее? Такие мокрые и пустые
пузыри, лопающиеся от собственной важности. А
твоя рука, она протянется? И куда, к сумке или
к моим губам? А взгляд потерянный? Эй, это не
вы обронили? Интересно, какое слово ты скажешь
первое? Что-нибудь с обложки Уайльда или с его
памятника?
Знаешь, кошичи только дом любят, не
хозяев... Зима придет, растаем. Но ты кошич
особенный, не такой. В тебе есть что-то от льва
загривистого, игривого, забывающего, что когти
41
Я войду домой. Там ты. Мама меня пострижет,
пальцами на не доступном никому языке. На твоем
я высплюсь, мы все поедим. Выпьем Шабли и еще
и моем.
много напитков. Я расскажу вам, вы мне
Влажном и красном. Потом пошли домой, или
улыбнетесь. Потом я пойду к себе в комнату.
даже не потом, а сейчас, сию минуту. Потом
Да, тебя я возьму с собой.
словно перестало существовать. Чтобы встретить-
Раздувать капюшон и шипеть!
ся, нам пришлось пойти на его убийство. И мы
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.