Куда плывут материки - [9]

Вегенер не обиделся на коллег. Ведь его наблюдения еще не обоснованы, не подкреплены фактами. Он прекрасно сознавал, что одно простое совпадение контуров материков еще ни о чем не говорит, ничего не доказывает. И все же, подвергшись резкой критике, Вегенер не отказался от своих идей. Он понял: не следует торопиться, надо работать.

Экспедиция в Гренландию на время оторвала ученого от этой работы. Но теперь дома, в Марбурге, новая идея снова и снова напоминала о себе.

Вегенер читал лекции в Марбургском университете, обрабатывал материалы, собранные в Гренландии, давал консультации по вопросам метеорологии, аэрологии, климатологии. Работы хватало.

Но мысли его помимо воли, вопреки желанию возвращались к карте мира. «Африка и Америка, Америка и Европа. Восточный берег Южной Америки точно выхвачен из Африки, Северная Америка будто отрезана от Европы. Африка и Америка, Америка и Европа».

Кто не видел карту Земли? Кто не помнит очертаний материков? Но никому в голову не приходила мысль о совпадении очертаний их береговых линий.

А если и приходила она на ум немногим ученым, то оставалось всего-навсего интересным наблюдением.

В науке подобное случается довольно часто. Массе людей открыто явление, лишь немногие замечают его, но только единицы могут обобщить увиденное и сделать из него вывод, который становится научной истиной. В этом вечная заслуга ученых-открывателей.

Вегенер увидел явление, и оно привлекло его — сначала будто и несерьезно, случайно, потом все больше, больше. И наконец захватило целиком, наталкивая на тот замечательный вывод, который могут сделать только единицы.

Это состояние знакомо исследователям. В голову приходит какая-то новая мысль. У ученого нет времени заниматься ею, у него другие дела, поважнее. Но назойливая мысль не идет из головы. И в конце концов ученый уступает, потому что думать об этом новом, оказывается, радостно и просто необходимо. И вот постепенно, незаметно, мысль эта мужает и крепнет, обрастает фактами, становится на ноги. И ученый начинает понимать, что она (не так ничтожна, как казалась сначала, что она и есть то самое главное, над чем следует работать.

Подобное происходило и с Вегенером. Какая-то внутренняя необходимость — может, это и есть вдохновение? — настойчиво тянула его к карте мира, заставляла, забыв обо всем другом, думать о материках. Африка и Европа по одну сторону океана, Северная и Южная Америка по другую. Вегенер понял, что не может, не смеет отказаться от этой задачи. Он должен найти ее решение.

Теперь он думал о материках часами. Только бы ему не мешали, только бы не отрывали. Закончив лекции, приходил домой, запирался в кабинете, доставал карту и работал, работал, работал. Только бы не мешали, только бы не отрывали! Да кто же станет мешать ученому?

Но находится сила, которая отрывает Вегенера от карты мира. Эта сила появляется в их доме в виде маленького клочка бумаги с грозным названием «повестка». Она требует — явись в полк, забрось книги, забудь карты, выкинь из головы мысли! Явиться в полк точно, без опоздания! Война!

НА ВОЙНЕ

Летом 1914 года началась первая мировая война. Как капитан запаса Вегенер был призван в армию. Его полк срочно отправлялся на фронт.

Снова они расставались с Эльзой, и это расставание было для обоих самым тяжелым. Вегенер не раз отправлялся в опасные путешествия, не раз рисковал жизнью. Но тогда он делал это ради науки, ради людей. Новое расставание было тяжелым именно из-за своей бессмысленности, бесчеловечности. Ученый не видел смысла в войне, не разделял взгляды тех, кто кричал о немецкой национальной чести и гордости. «Вегенер… видел смысл жизни в том, чтобы двигать вперед все человечество, — вспоминает Бенндорф. — Он был совершенно свободен от ограниченного национализма, взращенного до жутких размеров войной».

Провожая мужа, Эльза впервые не скрывала и не стыдилась своих слез…

Полк, где служил Вегенер, прибыл на передовые позиции.

…Война. Грохот артиллерийских снарядов. Свист пуль над головой. Атака — стремительный бег под пулями. Отступление — долгий путь по бездорожью, чавканье грязи в промокших сапогах. Но перед глазами синяя лента — Атлантический океан и по обе стороны ее светлые полосы — Африка и Европа, Южная и Северная Америка.

Война. Короткие минуты затишья. Полные тревоги письма Эльзы. Грустные песни товарищей. Мягкая сырая земля под шинелью. И он рисует на ней палочкой, рисует Африку и Америку. И опять он видит: Бразилия точно выхвачена из Африки.

Война. Пули не всегда пролетают над головой. Две из них попадают в руку и в шею. Полевой госпиталь. Стоны раненых, запах крови и пота, сильная, не отпускающая ни днем ни ночью боль. А в голове все та же мысль — Африка и Америка, Европа и Америка и между ними Атлантический океан.

Ранение Вегенера оказалось тяжелым. Его отправили в госпиталь, в глубь страны. Но и здесь он продолжал думать о своем. Когда Эльза приехала навестить его, он упросил ее принести книги, целый список книг по географии, геологии, палеонтологии.

После ранения Вегенеру полагался длительный отпуск. Врачи и друзья советовали провести его где-нибудь за городом, на воздухе. Курт уговаривал как следует отдохнуть и хоть немного развлечься. Ведь отпуск- только отпуск, и неизвестно, что ждет впереди.