Куда идешь, человек? - [18]

Американский философ полагал, что идеальной формой, в которой названная потребность получает полное раскрытие, является любовь, В любви человек обнаруживает могучий душевный потенциал, растворяя себя в другом и тем самым выявляя-собственную сущность. Фромм спрашивает: действительно ли любовь — искусство? Он отвечает на этот вопрос положительно. Для большинства проблема любви — это прежде всего как быть любимым, а не как любить самому, то есть не проблема способности любить.

Фромм подчеркивает: принято думать, что любить просто, а найти достойный объект для любви или для того, чтобы быть любимым, — вот что трудно. По его мнению, корни такой установки — в развитии современного общества. Он отмечает, что в XX столетии произошли резкие ценностные сдвиги в отношении к этому чувству. Ведь в викторианской традиции (так называется период английской культуры в годы царствования королевы Виктории — 1837–1901), как и во многих патриархальных культурах, любовь не была непосредственно личным переживанием, которое могло привести затем к браку.

По мнению Фромма, любовь, которая в целом выступает как универсальное чувство, далеко не всегда обнаруживает себя в идеальном облике. Она может быть деформирована, искажена, подчинена специфическим ценностным и жизненным ориентациям. Например, любовь, относящаяся только к отдельному человеку, в сочетании с ненавистью или безразличием к другим уже самим этим доказывает, что она не любовь, а садистски-мазохистская привязанность. Что же это такое? Садист — это человек, который получает наслаждение от страданий своей жертвы. А мазохист, напротив, огромное удовольствие извлекает из того, что его мучают…

Фрейд считал, что садизм и мазохизм возникают на почве извращения полового инстинкта. Фромм с ним не согласен. Он, напротив, полагает, что эти свойства отражают личностные качества — душевные переживания. Если кто-то, допустим, садист, то он таков не только в любви. Это его сущность во всем, в том, числе и в межличностных отношениях за пределами интимной жизни. Он готов мучить человека, если он его начальник… Садист стремится возвыситься и командовать, навязывая свою власть и волю!..

Вторая потребность, описанная Фроммом, — это потребность в творчестве как глубинной интенции человека. В отличие от пассивного приспособления, присущего животному, люди стремятся преобразовать мир. А это невозможно без тяготения к запредельному, без поиска идеального. Без этой внутренней изготовки к возвышенному, к романтическому порыву личность не может подняться над повседневной прозой жизни. По мнению Фромма, эта потребность продиктована наличием творческих сил в каждом индивиде, среди которых особое место занимает воображение, эмоциональность. В акте творчества человек соединяет себя с миром, разрывает рамки пассивности своего существования, входит в царство свободы.

Третьей в перечислении Фромма является потребность в ощущении глубоких корней, гарантирующих прочность я безопасность бытия. Фрейд полагал, что такое состояние достигается в жизни каждого человека, если он испытывает материнскую и отцовскую любовь. Трактуя конфликт любви и долга как одну из универсальных ситуаций человеческого существования, Фрейд описывал материнскую любовь естественной и необусловленной, а отцовскую — отождествляемой с сознанием, долгом, законом и иерархией.

Но тут Фромм вступает в полемику со своим учителем Фрейдом. Он полагает, что потребность в гарантии и прочности бытия не обеспечивается материнской и отцовской любовью. Тут нужно что-то более высокое, в частности, ощущение собственных корней. Пушкин, например, помнил всех своих пращуров, начиная с Ратши, который был сподвижником Александра Невского. Сейчас в Японии начался настоящий бум родословном, все пытаются восстановить далекие истоки…

Каждый человек стремится отнести себя к определенной стабильной связи, возникшей у человеческой праистории. Фромм даже определяет такие формы «корневой», психологически прочной связи. От материнской любви исходит всепрощение, милосердие, любовь. От отцовской — различные формы авторитарного сознания: рассудочность, стремление установить иерархические отношения.

Американский философ полагает, что эти принципы матриархата и патриархата можно обнаружить не только в первобытном коллективе, но и в современном обществе. Одна форма человеческих связей генетически восходит к материнской любви. Она основана на свободной привязанности людей друг к другу. И речь здесь идет не только о родственных отношениях. Можно, например, испытывать глубокие симпатии к киногероине, полагая ее духовно близким человеком. Социологические опросы, проводимые в свое время Гостелерадио СССР, показали, что такой феномен обнаружился, в частности, при оценке образа Анфисы из телевизионного сериала «Угрюм-река».

А вот и четвертая глубинная потребность человека, отмеченная Фроммом. Это стремление к уподоблению, часто ведущее к идолопоклонству. Вот оно! Индивид, заброшенный в мир таинственных вещей и явлений, оказывается просто не в состоянии сам осознать назначение и смысл окружающего мира. Поэтому он нуждается в системе ориентации, которая дала бы ему возможность отождествить себя с неким признанным образцом.