Куда идём? - [47]
Мы ожидаем от Германии понимания того, что, во многом отличаясь от германских немцев, мы совсем не хуже их. Что наши огромные 250-летние усилия по сохранению нашей национальной идентичности достойны уважения, как стремление всякого народа к самосохранению. Что, переехав в Германию, наши люди достойны хотя бы понимания трагичности пройденного ими пути — не по их вине.
Мы хотели бы от Германии проведения в нашем вопросе государственной политики вместо манипулирования проектными рычагами; открытости и ясности этой политики и для российских немцев, и для власти в России; и независимости государственной политики от итогов очередных выборов.
Нам хотелось бы от Германии политических инициатив перед Россией в нашей проблеме — это еще необходимо. Нам хотелось бы увидеть опять с германской стороны активный государственный интерес к нашей проблеме на всех уровнях — вместо интереса посредников, теряющих материальные стимулы своей деятельности.
Мы хотели бы от нее еще некоторого терпения к частым сменам российских министров.
Мы хотели бы, чтобы к сегодняшнему движению российских немцев в лице их Федеральной НКА отношение было как к национальному движению, и отношение к коммерческим структурам только как к коммерческим, а не национальным, и чтобы сегодня через десять лет нашего "сотрудничества", наши германские коллеги уже могли бы отличить одно от другого.
Мы полагаем, что российских немцев за всю их российскую историю, особенно за последние 60 лет, настолько разъединили территориально, что сегодня нет необходимости разъединять еще и их движение, раскалывая их Федеральную НКА и поддерживая ее противников.
Мы хотели бы надеяться, что и германская сторона, наконец, увидит, что сегодня в движении российских немцев после создания ФНКА нет больше различных организаций, которые "все равны". Что нет больше и "двух сторон", "двух крыльев" в движении. Нет больше "двух подходов" к проблеме и нет больше "внутренней конфронтации". Объединяя на местном и региональном уровнях практически все общественные организации российских немцев, которые все вместе и создали ФНКА, эта ФНКА выражает их консолидированное мнение. А противостоят ей подрядно-коммерческие структуры с собственными интересами только к средствам, выделяемым под проблему. И эти структуры — не направление, не сторона, не крыло, а в лучшем случае перья в хвосте движения, которые топорщатся и хотят стать головой, а главное — клювом этого движения…
Мы полагаем также, что верность данному слову — когда-то наиболее яркая особенность немецкого характера ("Ein Mann — ein Wort"), должна бы и сегодня соблюдаться не только российскими немцами, но и их германскими партнерами. То есть чтобы принятые законы (в том числе об устранении последствий войны), подписанные протоколы, достигнутые договоренности не забывались и не переиначивались в зависимости от тех или иных соображений.
Мы убеждены в том, что многие проблемы в отношениях можно предупредить и исправить, если регулярно встречаться и обсуждать накопившиеся вопросы. Причем обсуждать не для того, чтобы спустить пар и вызвать ложные надежды, а чтобы решать эти вопросы, совместно находя наиболее эффективные пути.
Как видим, сам перечень наших пожеланий к германской стороне свидетельствует о том, на какой уровень опущена ее государственная политика в проблеме российских немцев, во что эта политика превращена и какие результаты она дает. Дело самой германской стороны определить, кто так трансформировал высокие цели, добрые намерения и стремление государства исправить в отношении российских немцев трагические последствия последней войны. Наша же задача — помочь германской стороне понять, что на самом деле происходит (при игнорировании встреч — хотя бы через публикации), чтобы она могла, наконец, исправить вышедшую из-под управления ситуацию.
Итак, к каким выводам мы пришли, пытаясь проследить, куда влечет нас рок событий?
Одинаково не приемля христианский грех пессимизма и розовые очки оптимизма, будем до конца следовать своей задаче: искать наш путь к цели в реальности.
Можно, видимо, сказать, — через 250 лет нашей истории — что будущее у нас как народа в России все же возможно. Сама многонациональная Россия, сохраняющая веками свои народы, тому лучшее подтверждение.
Мы можем еще раз сказать, что вне России у нас как народа будущего нет. Она нам жизненно нужна. И мы остаемся нужны ей.
Мы можем также считать, что решить нашу проблему России и можно, и необходимо, и выгодно. Потому что наша национальная проблема является для России проблемой в первую очередь экономической.
Мы вполне можем считать, что невосстановление автономии российских немцев в 1957, 1965 и 1989 гг. связано именно с их большой ролью в экономике ряда регионов страны: их боялись потерять как нужную рабочую силу.
Отсюда можно утверждать, что эгоистические интересы регионов в нашем вопросе с тех пор, как разрешен выезд, полностью противоречат интересам государства, ибо вызвали массовую эмиграцию российских немцев, т. е. потерю этой нужной "рабочей силы" и для регионов, и для государства вообще.
«– Почему вы молчите? – кричу я, держась из последних сил над колодцем. – Почему вы ничего не делаете? Ведь наш двор тонет!» Повесть о трагической судьбе депортированных в начале войны немцев Поволжья.
1989-й год для нас, советских немцев, юбилейный: исполняется 225 лет со дня рождения нашего народа. В 1764 году первые немецкие колонисты прибыли, по приглашению царского правительства, из Германии на Волгу, и день их прибытия в пустую заволжскую степь стал днем рождения нового народа на Земле, народа, который сто пятьдесят три года назывался "российскими немцами" и теперь уже семьдесят два года носит название "советские немцы". В голой степи нашим предкам надо было как-то выжить в предстоящую зиму.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
В монографии осуществлен анализ роли и значения современной медиасреды в воспроизводстве и трансляции мифов о прошлом. Впервые комплексно исследованы основополагающие практики конструирования социальных мифов в современных масс-медиа и исследованы особенности и механизмы их воздействия на общественное сознание, масштаб их вляиния на коммеморативное пространство. Проведен контент-анализ содержания нарративов медиасреды на предмет функционирования в ней мифов различного смыслового наполнения. Выявлены философские основания конструктивного потенциала мифов о прошлом и оценены возможности их использования в политической сфере.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.