Куда идем мы… - 3 - [71]

– Неважно, – отмахнулся обезьян. – Новосибирск, например, изрядно от них пострадал. Академгородок во время междоусобных боев ОПГ из институтов РАН эти «доценты с кандидатами» разнесли до состояния марсианского пейзажа. Думаю, там до сих пор никто не живем, потому что там тупо никто не выживет. Ну и вообще население локации они уменьшили изрядно.

– А в Томске? – заинтересовался Четвертый.

– А в Томске была Солнце, которая быстро сколотила огромную банду, чисто женскую, кстати, и обозвала Томскую локацию первой в мире территорией женского доминирования. Через два года в результате кровопролитных боев взяла под свой контроль всю территорию локации и объявила всем мужчинам гендерный джихад. И принялась планомерно вырезать всех мужчин, не делая никакого различия между людьми и демонами.

– Все, наверное, в ужасе разбежались, и Томская локация обезлюдела еще больше Новосибирской? – предположил монах.

– Если бы! – хмыкнул Псих. – Самцы всех видов, разумеется, оттуда со всех ног бежали, а вот самки – женщины и демоницы – с вожделением ломились туда. В первые десятилетия Томск переживал просто невероятный поток переселенцев. Переселенок. Изо всех близлежащих локаций.

– Почему?

Псих пожал плечами:

– Да кто ж его знает? Это у женщин спрашивать надо. В чем-то мы их, похоже, все-таки изрядно позадолбали за столетия мужского владычества, вот и рвались пожить в «женском мире». Тем более, что его постоянно рекламировали – Солнце организовала целое движение бродячих проповедниц. Но в целом, на мой взгляд, дело, разумеется, не в старых обидах. Просто она была действительно гениальной колдуньей и действительно устроила комфортный для женщин мир.

– Да ну нафиг, что ты врешь то? – не выдержал и влез в разговор Жир. – У них там мужиков нет, какой, к свиньям, уютный ламповый мир, без секса-то?

Обезьян поморщился:

– Ой, да ладно тебе! Если ты про процесс, то женщины, точно так же, как мужики, способны себе доставить удовольствие и без партнера. А если про результат, то как раз обустроенная в Томске система размножения была одной из главных причин, привлекающих туда женщин.

– В смысле? – оторопел свин.

– В прямом, – хмыкнул Псих. – Все это, конечно, по слухам, но говорят, что Солнце создала какие-то пилюли, после которых оргазм накрывает как с умелым мужиком. При этом абсолютно безвредные, хоть каждые пять минут закидывайся, если деньги есть. А что касается беременности, то там вообще работает ее какая-то глобальная разработка. С беременностью у тех же демониц же постоянные проблемы. А изобретенное ею средство, во-первых, беременность вызывает со стопроцентной гарантией, а, во-вторых, срок вынашивания сокращает почти в десять раз.

– Так, давайте тему сменим, – покраснел Четвертый. – У меня три очка Святости списали.

– Небось, за картинки в твоей голове! – заржал Жир.

Но монах только отмахнулся и спросил у Психа:

– А дальше?

– А дальше все потихоньку устоялось и стали женщины жить-поживать и добра наживать самостоятельно. И жили они долго и счастливо. Вру. Никто не знает, как они жили. Потому что практически никто оттуда не возвращался, а граница у них реально была на замке.

– А локация их называлась Земля Ведьм, потому что все называли их ведьмами! – вмешался в разговор Тот, но на него никто не обратил внимания.

– Ну и чем дело закончилось? – допытывался монах.

– Ну, закончилось все примерно так, как заканчиваются 90 % всех радикальных социальных экспериментов, – хмыкнул Псих и кивнул на другой берег Томи. – Там, внутри, все очень устали. Это мне мои комсомольцы из клана Штанов еще в юности объяснили – когда ты живешь, огородившись от всех забором, это очень сильно напрягает. Психологически прежде всего. Очень напряжно жить, противопоставляя себя коллективу. Мысли начинают дурные лезть в голову. А правильно ли мы живем? А если правильно – почему мы одни? Почему другие не следуют нашему примеру? Может быть – это они правы, а мы ошибаемся? Может, мы за забором не обороняемся, а прячемся от правды? Комсомольцы говорили – именно из-за таких мыслей Союз уже на грани распада был. Всем, особенно молодежи, казалось, что вся настоящая движуха – там, за забором. Там великое шоу-маст-гоу-он, а у нас колхозная самодеятельность и загнивание. Правда, потом в 1988 году появилась Система и эти вопросы стали неактуальными. Каждое государство оказалось за своим собственным забором и до сих пор вынуждено вариться в собственном соку.

– А женщины? – напомнил Четвертый.

– А женщин как раз никто от других не огораживал, кроме Солнца и его правительства. Потому, наверное, весь этот эксперимент и закончился тем, что правительство в полном составе устроило заговор против бессменной президентки.

– Серьезно? – удивился монах.

– А ты думал! Говорю же – устали все. Правда, Солнце хватку не потеряла, ни живой, ни мертвой ее взять не смогли. До сих пор где-то по тайге бегает, Томская локация – она большая.

– А в локации что происходит? – искренне заинтересовался монах.

– А что там может происходить? – улыбнулся Псих. – В стране объявлены радикальные реформы, осуществляются перестройка, гласность и демократия. Проведены первые демократические выборы, новой президенткой выбрали бывшую министерку культуры. Красивая, говорят, и все властные группировки устраивает как компромиссный и неопасный вариант. Перегибы прошлого осуждены, ошибки заклеймлены, провозглашен курс на международную открытость и развитие добрососедских отношений с мужчинами. Открыты три пограничных перехода, возле одного из которых мы и находимся. Мужчины допускаются на территорию локации без ограничений, правда, пока не спешат пользоваться этим правом. Разве что только купцы жадные из ближних локаций границу переходить рискуют, да и те – исключительно женского пола.