Куба либре - [8]

– А можно вас подвезти из аэропорта до отеля?

– Нет.

– Опять нет?

– В аэропорту меня будет встречать мой друг.

– Ах, как жалко.

Ничего, переживешь.

Я от нечего делать встала в очередь в туалет. Ноги затекли, спина болела. Начала приподниматься на носочках, чтобы размяться.

– Вы балерина? – спросили рядом.

Зашла в туалет и посмотрела на себя в зеркало. Посмотрела и вздрогнула – на меня строго и придирчиво смотрела капризная блондинка. Она долго меня разглядывала и осталась недовольна всем: тем, как скомкались нечесаные локоны, сухостью и бледностью кожи, морщинками под глазами.

– Здесь невыгодное освещение, – пробормотала я и вышла.

На табло появилась надпись, что температура за бортом минус пятьдесят шесть градусов, высота девять километров, а время в полете одиннадцать часов. Значит, через час я встречу этого Педро.

И сама не знаю почему, наверное для храбрости, я соглашаюсь сфотографироваться.

Темнокожие парни обрадовались невероятно, и каждый стал просить меня сфотографироваться с ним на его телефон. Благодарили так, словно я кинозвезда.

Гавана. Аэропорт. Картина Пикассо «Девочка на шаре». Темная фигура мужчины на переднем плане – это он. Мой черный человек. Такая же прямая, как у героя картины, линия плеч. Рядом с ним, огромным, любая почувствует себя девочкой на шаре.

Я стараюсь сохранять равновесие не только физически, но и психически. Невольно то и дело прикладываю руку ко лбу: не брежу ли. Пересчитываю куки, которые получаю в обменнике вместо евро. Кажется, у меня температура.

Он подхватывает мой чемодан и меня. Все пассажиры с рейса, включая Тамару с мужем, на меня смотрят.

Не помню, как добрались до гостиницы.

Пальмы в лучах заката: неужели я в Гаване?

Я планировала остановиться, как и в прошлый наш приезд, в «Инглатерре», большом отеле девятнадцатого века. В кубинских гостинцах невозможно забронировать номер заранее, приходится полагаться на удачу. Но в «Инглатерре», как мне казалось, всегда есть свободные номера из-за дороговизны и ненавязчивого сервиса. Однако я ошибалась: гостиница оказалась переполнена.

Алехандро убеждал меня не тратить деньги на отель и поселиться на касе.

В конце концов, когда подходящие гостиницы в моем списке иссякли, а таксист присоединил свои доводы к резонам Алехандро, я сдалась. Больше всего на свете хотелось принять душ и уснуть.

Каса партикула называют жилье, которое сдают для туристов местные. Снять касу и вправду существенно выгоднее, чем жить в отеле. За тридцать евро можно найти меблированную комнату в колониальном стиле, в доме девятнадцатого века, с четырехметровыми потолками, туалетом и душем. В отличие от отеля, на касе есть кухня, где можно готовить. А значит, не надо бежать в кафе всякий раз, когда хочется выпить кофе.

Алехандро еще в письмах предлагал мне поселиться на касе, в одном из особняков старой Гаваны с прекрасным видом на океан. У его знакомого.

Сверившись по карте, я убедилась, что расположение касы – прекрасное. Самый центр города – Гавана-Вьехо, набережная Малекон.

Но что-то меня останавливало. Я планировала первую ночь переночевать в отеле, отдохнуть и посмотреть касу на следующий день.

Теперь выбирать не приходилось.

Интуиция не обманула.

Передо мной распахнули высокие двери.

– В эту комнату вы сможете переместиться завтра, когда съедут постояльцы, – сказал хозяин касы, с повязкой на глазу, как у пирата. – А сегодня переночуете на втором этаже, там немного теснее.

Постояльцы «моей» будущей комнаты – четверо темнокожих, уставились на меня, как на явление Пресвятой Девы. На находившемся здесь стеклянном столике я заметила следы кокаина.

Подъем по узкой лестнице без перил. Проходная комната, где живет хозяин касы. На тумбочке пистолет.

– Это для безопасности, – поясняет Алехандро, – ты видела, там, внизу, остановились бандитос.

– Эта комната более лакшерная. – Хозяин показывает на огромный принт с голой девицей на стене.

Из проходной попадаем в туалет, где есть пластмассовая ванна, но нет, как впоследствии обнаружилось, воды. Чтобы отвлечь меня от данного обстоятельства, хитрый хозяин посадил в ванну прелестного рыжего щеночка, от которого потом в этой самой ванне остались мисочка с едой и блохи.

Пройдя через туалет, мы входим в комнату, предназначенную мне. Посреди нее стоит большая кровать колониальных времен с продавленным матрасом.

Деваться некуда, на улице ночь, и я валюсь с ног.

Алехандро запирает дверь ключом изнутри, и тут я понимаю, что он собирается остаться.

– Тебе пора домой, уже поздно, я хочу спать, – говорю.

– Я живу в пригороде. Это далеко. Сейчас туда уже не добраться, – отвечает он и располагается на кровати.

У меня не хватает слов. Пока я подбираю их, чтобы выставить его, он извлекает из кармана пачку ароматических палочек.

– Дай зажигалку!

Он зажигает сразу шесть палочек. Я протестую.

– Это для твоего комфорта.

– Для моего комфорта достаточно одной!

– Я не собираюсь на тебе экономить.

После продолжительной перебранки я разрыдалась и сообщила, что еду искать гостиницу.

Он встал на колени и пообещал, что не потревожит мой сон.

Я заснула мгновенно.

Проснувшись среди ночи, увидела хобот слона у себя перед носом. Быстро закрыла глаза и сделала вид, что сплю.