Кто закажет реквием - [7]

Поляков быстро и уверенно проделал манипуляции с кнопками и рычажками, и перед ним предстал человек с широкими плечами, державший в правой руке атташе-кейс темно-вишневого цвета. Поляков кивнул ему и указал рукой на открытую дверь в квартиру. Вообще-то этот широкоплечий поджарый мужчина представился ранее Иваном Васильевичем, но Полякова смущала нарочитая… он даже не мог подобрать нужного слова — фольклорность, что ли — имени-отчества. Конечно, на самом деле его зовут не так. Поляков говорил ему «вы», стараясь избегать таких оборотов речи, где надо бы употребить «Ивана Васильевича».

— Прошу, прошу, — Поляков легонько взял гостя под массивный и жесткий (железобетонный мужик какой-то!) локоть и провел его в кабинет.

— Надо вскрывать, — спокойно сказал «Иван Васильевич».

— Что?

— Эту штуку, — «Иван Васильевич» поставил кейс на письменный стол. — Тут кодовый замок. Если подбирать код, то провозишься до морковкиных заговен. А если взламывать, то рискуешь получить вместо бумаг кучку пепла.

— ?..

— Там может быть вмонтирован пиропатрон.

— Но ведь эти документы все равно подлежат уничтожению, — улыбнулся Поляков.

— Вы должны убедиться, что это именно те самые документы.

— Но вы же все проследили?

— Мы все проследили, — ровном голосом произнес «Иван Васильевич», — но вы должны убедиться.

— А как же поступать в том случае, если нельзя взламывать замок? — вздохнул Поляков.

— Надо взрезать кожу сбоку, — едва заметно пожал массивными плечами «Иван Васильевич».

Представителю класса «новых русских», очень богатому человеку даже по меркам нуворишей, было жаль портить такую хорошую вещь.

— Давайте все таки взломаем замок, — сказал он.

— Дело ваше, — ни один мускул не дрогнул на красновато-загорелом лице «Ивана Васильевича».

Поляков принес кусачки и плоскогубцы из дорогого набора, где все инструменты были покрыты хромом, и «Иван Васильевич» в несколько секунд расправился с кодовым замком. Опасения насчет сжигающего устройства оказались излишними.

— Вы их переоценили, — улыбка у Полякова получилась самодовольной, но ему, откровенно говоря, было наплевать, как он будет выглядеть в глазах «Ивана Васильевича». Развязав тесемки толстенной ледериновой папки, Поляков бегло просмотрел содержание нескольких листков и произнес удивленное «охо-хо». Осмотр одновременно и взволновал и удовлетворил его.

— Очень хорошо, — сказал он.

— Вот и хорошо, что хорошо, — подвел черту под историей с кейсом «Иван Васильевич». — Но остаются еще два объекта. Как поступать с ними?

Похоже, что и «Иван Васильевич» не был абсолютно железобетонным — что-то неуловимо смягчилось в нем, когда он понял, что работа его удалась и получила высокую оценку.

— Два других… объекта «под колпаком». А точнее говоря — под стальной крышкой, — тут Поляков подмигнул. — Передавайте Владимиру Филимоновичу привет к скажите, что я очень оценил его участие. А вот об этом, — Поляков вынул

из кармана халата три пачки и одну за другой опустил их в карман пиджака «Ивана Васильевича», — говорить совсем не обязательно. Это мой личный подарок вам.

«Усохший культурист» не стал возражать.

А Поляков, естественно не стал дожидаться, когда с нарочным дойдет привет до Владимира Филимоновича. Он плюхнулся на диван, подхватил трубку, нажал на кнопку с цифрой «8», потом, дождавшись ровного гудка, набрал заветные «095», а после этого номер, о существовании которого знал не очень широкий круг людей, точнее — очень узкий.

— Филимоныч? Разбудил тебя? Не спал еще, говоришь?

* * *

Телефон в начале дня десятого сентября зазвонил у Эвелины Красницкой около восьми утра. Красницкая наглоталась на ночь седуксена и димедрола, поэтому с трудом разлепила веки. Ей показалось, что она видела дурной сон. Но через несколько секунд Красницкая все вспомнила и простонала. Увы, все происшедшее не было сном. В такой ситуации она, пожалуй, оказывалась впервые. А тут еще этот проклятый телефон.

— Доброе утро, — голос показался ей знакомым. И он, голос, являлся частью кошмара, который продолжался, начавшись вчера поздним вечером. Нет, наверное, кошмар все же начался тогда, когда она впервые услышала этот голос. От кошмарного сна спасает пробуждение, а чем спастись от кошмара яви? Сном?

— Доброе, — пробормотала Эвелина и спросила: — Кто говорит? — хотя была абсолютно уверена в том, что узнала говорившего.

— Вы же прекрасно знаете, кто говорит, — собеседник лишал иллюзий, безжалостно поворачивал лицом к ужасной действительности. Голос был жестким, властным, но в нем не чувствовалось и тени раздражения. — Через полчаса я буду у вас. Приведите себя в порядок и оденьтесь.

— Какого черта вы мне приказываете?! — уж она-то могла себе позволить и гнев и раздражение.

— Я не приказываю, я настоятельно советую. После того, что произошло вчера вечером, вам просто необходимо прислушиваться к советам.

— Ага… — протянула она. — Теперь я понимаю. Вы же меня подставили, вы посадили меня в дерьмо, а теперь будете мне советовать.

— Прекратите, — произнес голос. Спокойно произнес, без намека на окрик. — Время сейчас работает не на вас. Вы уже отняли у самой себя не менее трех минут. Повторяю: приводите себя в порядок, одевайтесь, возьмите с собой только самое необходимое. Возможно, вам на какое-то время придется выехать из города.