Кто я - [7]

Я понял только, что творится совсем что-то неладное. Я вошел в комнату. К моей кровати была привязана Другая Она. Она сильно отличалась. Казалось бы: точно такая же, как и другие машины, сделанные из плоти. Но она была особенная. Она кричала и рвалась. Ее тело выгибалось на моей кровати. Еще немного, и она разорвала бы путы. Но самое главное: у нее не было затычки. У нее не было даже отверстия, куда вставляется затычка. Именно поэтому она и могла кричать. И это было очень громко.

Я остановился на пороге. Казалось, сердце сейчас разорвется на части. Меня всего трясло, как машину со сломанными амортизаторами.

Человек толкнул меня в спину:

– Делай, что тебе говорят!

Я сделал, что мне говорили.

Сердцебиение начало проходить. Туман перед глазами спал. Я стал больше соображать. Я услышал, что Другая Она не просто кричит что-то, а твердит одну фразу:

– Ненавижу, ненавижу тебя!

Я слез с нее. Похоже было, что я сам себя ненавижу. Реальных причин для этого не было. Я всего лишь сделал то, что приказали мне люди. Я был уверен, что и ей приказали то же самое. Только я не сопротивлялся, а она сопротивлялась. Зачем она это делала?

Но Другая Она не была такой же, как все машины, сделанные из плоти. И больше всего ее отличало не то, что у нее нет затычки. А то, что она могла говорить и чувствовать. Еще она могла сопротивляться.

– Вот молодец! Умница! Молодца! – говорили мне люди, входя в мою комнату.

Я посторонился, чтобы им не мешать. А может, просто отошел, чтобы быть от них подальше. Я смотрел, как Другую Ее отвязывают от моей постели. Слушал, как они говорят и ей:

– Орала, будто девственница. Вот дикарка! Ну, ничего же плохого не произошло, так ведь?

Но я понимал, что произошло сейчас что-то очень плохое. И к этому был причастен я. Каким образом так получилось? Что я должен был сделать на своем месте? Что вообще происходит в жизни?

Если даже машина задается такими вопросами, то люди должны и подавно. Только сейчас я не был уверен в том, что я машина. Я же видел, что я был такой же, как Другая Она. А Другая Она мало походила на машину. Она была больше похожа на живую, она вела себя, как живая.

Но ведь не может быть, чтобы я тоже был живой. Я же знаю о том, что машина и сделан для того, чтобы обслуживать людей.

То, что я только что сделал, было очень плохо. Но я же не виноват. Я всего лишь выполнял то, что потребовали от меня люди. Я должен их слушаться. И все же… Неужели во мне не было ни капли желания сделать это самому?

Другая Она уже не просто кричала, она задыхалась. И я прекрасно понимал почему. По той же самой причине, что и я задыхаюсь, когда открываю в столовой затычку.

Я молча смотрел, как ее отвязывают от моей постели, волокут куда-то за руки и за ноги. Она кричала, задыхалась, сопротивлялась.

– Давно б уже сознание потеряла, а то орет, дура, – сказал один из людей.

Они проволокли ее мимо меня. Дверь захлопнулась. Я остался в комнате один. Мне было только слышно, как кричит из-за двери Другая Она.

Я подумал, что такая ситуация уже была. Когда в моей комнате жила Она, она взяла и убежала. Я хотел побежать за Ней, но не стал. А должен был. И сейчас я тоже должен не стоять тут, как дурак, и не слушать крики из-за двери. Это делать было просто невыносимо.

Я открыл дверь и побежал за ними. Люди не обращали на меня внимания. Они волокли Другую Ее по коридору.

Я хотел что-то сделать. Но я не знал, что я могу, как можно помочь. Поэтому я всего лишь бежал следом.

– Тяжелая, тварь! – сказал один человек.

– Мы не доволочим ее до кабинета. Давайте обработаем ее тут, – ответил второй.

Они дружно отпустили ее. Она упала. Мне хотелось броситься к ней и помочь подняться. Но я понимал, что этого нельзя делать. Она стала подниматься сама, но в это время один из людей вытащил какой-то странный прибор. Это заставило меня остановиться и стоять не двигаясь. Такое ощущение, что я уже видел такой прибор.

Время словно замедлилось. Я вперед знал, что произойдет, чем оно происходило на самом деле.

На Другую Нее наставили этот прибор. И я знал, что на меня точно так же его наставляли. Человек нажал на рукоять. И я знал, что такое уже было со мной.

Из дула вырвалась какая-то волна голубоватого цвета. С шипением и потрескиванием она вылилась на Другую Нее. Та закричала еще громче, ее тело выгнулось, она стала трястись.

Я смотрел на это, и меня тоже трясло, хотя волна на меня не попадала. Но я чувствовал, как будто бы на меня прямо сейчас наставили этот прибор и обрабатывали волной. Я знал, что это очень больно. Я видел, что это больно Другой Ей. И мне тоже было больно, и это было не просто воспоминание из прошлого. Я снова ощущал эту боль. Я практически терял сознание. В тот раз я точно его потерял. И я знал, что его потеряет и Другая Она. И с этих пор она перестанет быть человеком и станет машиной. Такой же, как я.

Я слышал слова, которые говорил ей человек. Я мог бы и не слушать их, так как точно знал, что они говорят в таких случаях. Я помнил это.

– Ты никто. Ты машина. Ты сделана для того, чтобы обслуживать людей. Сама ты не представляешь никакой ценности. Ты должна делать только то, что тебе приказывают люди. Ты меня поняла? Ты никто. А сейчас ты забудешь обо всем, что я сказал. А когда очнешься, то будешь только выполнять приказы.