Кто в тереме? - [56]
Татьяна носила в кошельке его фотографию, демонстрировала ее всем желающим и делилась сентиментальными душераздирающими подробностями своей недолгой очередной семейной жизни.
– Такого, как Паша, я больше не встречу! Пять лет счастья! – не уставала повторять она. Фразу она услышала в очередном сериале.
Однако, не поплакав и полгода, занялась активными поисками нового кандидата в мужья, резонно рассудив: счастье-счастьем, но, раз Пашка не захотел остаться с ней на этом свете, значит – он не ее судьба. Кире нужен отец, как ребенку без отца, особенно девочке?!
Сколько тех отцов перевидала Кира! Она ненавидела всех, а мать в первую очередь. А также бабку и тетку, что устраивала свою жизнь и растила своих двух детей от двух мужей.
Другая тетка, со стороны отца, на мать ядом дышала, и против нее мать с малолетства настраивала Киру.
– Ш-ш-шалава! – шипела тетка.
– Какая я шалава? – бушевала мать в праведном гневе дома. – Меня что, по кустам таскают? У меня свой дом, слава богу!
Дом, кстати сказать, достался в наследство от Пашки и принадлежал ей только наполовину. Наследницей второй половины была Кира.
Через какое-то время появился Лешка. Он был немного моложе матери и нигде не работал, но клялся в большой и чистой любви, тоже звал в ЗАГС. Татьяна же всегда была сторонницей законных отношений и долго не кочевряжилась.
После регистрации прописала мужа у себя, попыталась заставить его трудоустроиться. И не единожды потом еще пыталась, пока, наконец, до ее слабого разума не дошло, что новый молодой муж и работа – вещи несовместные.
По характеру Татьяна была далеко не боец и быстро сдалась. Да и потом, есть же и другие качества у мужика, за которые его держат в доме. Тут подоспели двойняшки Сашка и Мишка, и Татьяна окончательно убедилась, что у Бога были свои соображения на ее счет: Бог не хотел, чтобы она плодила байстрюков, и давал ей деток только в законных браках.
И она продолжала пахать в своей кафешке поло– и посудомойкой, чтобы было чем кормить семью. Хозяин, Эдик, с которым, было дело, она несколько раз «перепихнулась» в начале трудовой деятельности в его кафе, то увольнял ее за появление на работе в нетрезвом виде, то звонил и срочно вызывал по случаю очередной производственной запарки. Татьяна была незлобива и безотказна.
Лешка тем временем сидел с детьми, а на помощь себе вызвал двоюродную сестру, тоже нигде не работающую пьянчугу, и тоже Таньку. Таньки быстро поладили, как будто были одной матери дети.
Общую идиллическую картину семейного счастья портила только вечно недовольная Кирина физиономия. К мату, на котором разговаривали у нее дома, она привыкла, и он ее не шокировал. Она на нем выросла, и сама изъяснялась не хуже. Отчим на ее девичье целомудрие не покушался, хотя может, его уже и на мать не хватало. А может, нутром чувствовал, что не стоит и пробовать: он знал, что у Кирки в кармане всегда имеется минимум перцовый баллончик. А может, и что посерьезнее.
– Чего ты опять скривилась? Чего тебе не так? – бушевала Танька-мать. Позволить себе побушевать, по складу характера, она могла только с дочерью.
– Да она всегда кривая ходит! – провоцировала мать новообретенная тетка, Танька номер два.
– Это у ней паралич! Лицевые мышцы заклинило, – подливал масла в огонь отчим.
Кира одаривала любимых родственников своим знаменитым взглядом, который мало кто мог выносить. Змеиным, говорила мать.
Глаза у Киры были материнские – большие, темно-карие, а взгляд отцовский: тяжелый, пронзительный. Она долго могла смотреть не мигая. Порой мамочка, не сдержавшись, вмазывала ей оплеуху:
– Чего уставилась, как кобра? – кричала она трусливо.
Кира улыбалась и уходила в свою комнату.
Тетка Ирина, сестра отца, рассказывала ей, что отец как-то хорошенько «приложил» мать из-за нее, Киры: за какую-то шалость мамочка врезала трехлетней девочке по попе. Ручка у маменьки была тяжелой, дамой она была эмоциональной, и эмоции сдерживать не умела. Кира улетела в угол и заорала, как резаная.
Папаня в тот день не был на работе, мама как-то не сориентировалась в запале и выпустила этот факт из виду. Поэтому тут же улетела кубарем в другой угол. А папа, вытирая слезинки ребенку, сказал жене:
– Будешь обижать Кирку – убью.
Маменька стала как-то более дисциплинированна. До самой папиной смерти. Теперь она самозабвенно и безнаказанно кричала:
– Змеюка! Папочкино отродье! Ноги повыдергаю и к отцу на небеса отправлю!
Иногда, когда Кира не могла уснуть сразу и мешала материнским забавам, та в пьяном угаре жгла над ее кроваткой спички и шипела:
– С..а, б… дь, спи уже, а то сожгу на х…р!
Девочка сотрясалась от рыданий, но не издавала ни звука. Умению рыдать беззвучно она научилась в раннем своем детстве. Как и искусно притворяться спящей под страстные крики мамули:
– Давай, ну давай же! А то я ничего не чувствую!
Танька уже забыла про минувшие «пять лет счастья». Счастье она воспринимала как факт сиюминутный. Будущее было скрыто от нее в туманной дымке, за прошлым она задергивала тяжелый занавес забвения. Сейчас ее счастье сидело с ней за столом, с лоснящейся от съеденного и выпитого рожей и покрасневшим носом. И науськивало, кулацкий подпевала:
В маленьком тихом городке на Волге уже полгода разыскивают пропавшего владельца старинного особняка. На этом фоне новое ЧП, исчезновение сына крупного чиновника, жившего по соседству, выглядит тем более зловеще. Пока спецслужбы в мыле, три подруги, женщины в годах, решили изменить привычный образ жизни. Реализуя «культурную программу», они сталкиваются со следами преступления и случайно его раскрывают. Так начинаются их захватывающие приключения. Легкая ироничная история, частично основанная на реальных событиях, для читателя, предпочитающего погоням и перестрелкам постепенное распутывание клубка загадок – и человеческих судеб.
Странные события, странное поведение людей и окружающего мира… Четверо петербургских друзей пытаются разобраться в том, к чему никто из них не был готов. Они встречают загадочного человека, который знает больше остальных, и он открывает им правду происходящего — правду, в которую невозможно поверить…
Юрка Серов — попаданец! Но он попал не в сказочный мир, не в параллельную вселенную, не на другую планету. Из тёплого кресла институтской лаборатории он выпал на Крайний Север 90-х. И причина банальна: запутался в женщинах. Брат позвал, и он сбежал. Теперь ему нужно выживать среди суровых северных парней, в полевых условиях, в холоде, в жаре, среди бескрайних болот и озер. «Что было, что будет, чем сердце успокоится»? А главное: сможет ли Юрка назвать себя мужиком? Настоящим мужиком.
Все еще тревожна тишина в Афганистане. То тут, то там взрывается она выстрелами. Идет необъявленная война контрреволюционных сил против Республики Афганистан. Но афганский народ стойко защищает завоевания Апрельской революции, строит новую жизнь.В сборник включены произведения А. Проханова «Светлей лазури», В. Поволяева «Время „Ч“», В. Мельникова «Подкрепления не будет…», К. Селихова «Необъявленная война», «Афганский дневник» Ю. Верченко. В. Поволяева, К. Селихова, а также главы из нового романа К. Селихова «Моя боль».
Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.
Грустная история о том, как мопсы в большом городе искали своего хозяина. В этом им помогали самые разные живые существа.
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.