Кто укокошил натурщика? - [4]

Императору было жутко смотреть на мечущегося в беспамятстве Шур-Оэф Бэха, и глава государства отвёл взгляд в сторону, стал разглядывать озаряемую огнями светильников фреску на стене, где было изображено, как чудесная обезьяна по имени Памва рожает первого человека по имени Амад.

Вдруг в храме стало совершенно тихо. Император вернул взгляд на Верховного Жреца. Тот потерял сознание. Жрецы подхватили своего предводителя под руки и под ноги и быстро понесли на свежий воздух, император устремился за ними. На некоем подобии балкона жрецы стали приводить Шур-Оэф Бэха в чувство: один бил его по щекам, другой плескал на него холодной водой, третий подносил к ноздрям какую-то гадость с острым запахом, четвёртый вытирал пену с губ и подбородка.

Верховный Жрец очнулся. Он был совершенно обессилен и измождён общением с Высшими Сферами Знаний.

— Что… я… говорил? — с трудом, чуть слышно просипел он.

— Ты несколько раз повторил таинственное слово «Кондратюк», Верховный Жрец, а больше мы ничего не разобрали, — сообщил вытиравший пену.

— Кондратюк? Гм… — задумался Шур-Оэф Бэх. — Что бы это значило? Что ещё за Кон… Ага, кажется, припоминаю… Кажется, Высшие Сферы Знаний сообщили мне, что ураган как-то связан с каким-то Кондратюком… Видимо, этот таинственный Кондратюк и наслал на нас ураган!

— А что это такое — Кондратюк? — спросил император.

— Ну, это… эээ… это… гм… это, видимо, некое великое и всемогущее существо, способное повелевать стихиями, — изрёк Верховный Жрец, дрожа от усталости.

— А за что этот Кондратюк нас так наказал? — продолжал выпытывать император.

— Ну… эээ… наверное… гм… наверное, за то, что мы ему не молимся и не приносим ему жертв, — размышлял Шур-Оэф Бэх. — Мы же молимся Великой Почве, Великой Воде, Великому Небу и Великому Огню, которые считаются первоосновой всего сущего, а Великому Кондратюку мы сроду никогда не молились, вот он на нас и осерчал, и наслал на нас ураган, чтобы наказать за неуважение.

— Значит, для того чтобы Кондратюк нас простил и больше не наказывал, мы должны ему молиться и приносить жертвы? — сообразил император.

— Да, отныне мы должны будем молиться и приносить жертвы не только Великой Почве, Великой Воде, Великому Небу и Великому Огню, но также и Великому и Всемогущему Кондратюку, — вещал обессиленный Верховный Жрец. — Вы, Ваше Величество, объявите об этом народу, разошлите гонцов с этой вестью по всей стране, а мы, жрецы, приступим к составлению соответствующих молитв, к разработке соответствующих обрядов и ритуалов…

Новые молитвы, обряды и ритуалы были сочинены жрецами очень быстро, всего в течение нескольких дней, ибо жрецы боялись медлительностью разгневать Великого и Всемогущего Кондратюка и спровоцировать новые стихийные бедствия. В ходе этой работы жрецы пришли к величайшему открытию: раз Великий и Всемогущий Кондратюк способен повелевать стихиями, значит, он и есть Творец Великой Почвы, Великой Воды, Великого Неба и Великого Огня, то есть Кондратюк, по сути, есть ни кто иной, как Творец Вселенной!

Было решено, что все жители империи обязаны молиться Кондратюку три раза в день, тремя молитвами: главной в полдень и двумя дополнительными утром и вечером. Главная молитва должна сопровождаться ударами в барабаны. Раз в неделю — курением благовоний, а раз в месяц — принесением в жертву мелких домашних животных, обычно — домашних птиц, трупы которых дотла сжигаются на жертвенном огне.

Так в империи началась религиозная реформа.

Все, от мала до велика, в полдень приходили в храмы, где под ритмичный рокот барабанов орали главную молитву, в которой семнадцать раз повторялось слово «Кондратюк».

Все да не все. Некто Шав-Аоф Бох — известный учёный, лекарь, астроном, изобретатель, путешественник и мыслитель — посчитал новую веру в Великого и Всемогущего Кондратюка суеверием и мракобесием. Шав-Аоф Бох так прямо и заявил при свидетелях Великому Жрецу Шур-Оэф Бэху:

— Ураган — это всего лишь перемещение воздушных масс, вызванное перепадом давления, а вовсе не происки какого-то мифического Кондратюка. Когда мы молились Великой Почве, Великой Воде, Великому Небу и Великому Огню — это ещё куда ни шло: почва, вода, небо и огонь действительно существуют и их все видят. Но кто когда видел этого пресловутого Кондратюка? Никто и никогда. Я уверен: никакого Кондратюка вообще не существует!

— Ты святотатствуешь, Шав-Аоф Бох! — гневно воскликнул Шур-Оэф Бэх. — Великого и Всемогущего Кондратюка невозможно увидеть, поскольку он невидимый и бесплотный, как воздух. Он присутствует не в одном каком-то конкретном месте, а везде, оттого всё видит, всё слышит и всё знает. Поэтому, если ты не прекратишь кощунствовать и не начнёшь молиться со всеми Великому и Всемогущему Кондратюку, чтобы он простил тебя за это неверие, я, несмотря на все твои былые заслуги, вынужден буду ходатайствовать перед его Его Величеством о выдворении тебя за пределы империи, дабы твои еретические речи не накликали на нашу родину новой беды.

Шав-Аоф Бох не хотел быть изгнанным за пределы родины, поэтому стал воздерживаться от публичной критики новой религии и даже стал посещать храм и делать вид, что молится вместе с соотечественниками, однако остался при своём мнении. Такое лицемерие было ему очень неприятно, но на что ни пойдёшь, лишь бы не стать изгнанником…