Кто убил профессора Ф.Ф. Белоярцева? История "голубой крови" в зеркале прессы - [24]

Напомним читателям, в статье "Заменитель чести" ("Советская Россия", 18.03.87) речь шла о фальсификации испытаний заменителя крови — перфторана, препарата, широко разрекламированного разработчиками — членкорром Г. Иваницким и доктором наук Ф. Белоярцевым. На поверку же выяснилось: и масштабность применения, и успешные испытания препарата, и его безопасность — все это, мягко говоря, преувеличение. Искажения, приписки, подтасовки на каждом шагу. В статье пункт за пунктом приводились доказательства, подтверждающие недобросовестность ученых.

С 1982 года в обход закона, не имея разрешения Фармкомитета, Иваницкий и Белоярцев перенесли опыты с кровезаменителем непосредственно в клиники. Сырой препарат дорабатывали, ставя опыты на больных. Так, в Институте хирургии им. Вишневского заведующий отделением член-корреспондент А. Покровский столкнулся с фактами тяжелой реакции пациентов на введение перфторана. И что же? Он дает разрешение сотруднику Института биофизики Азизову вливать больным внутривенно один из компонентов "голубой крови" — проксанол (на применение которого не было разрешения Фармкомитета М3 СССР). Цель — выяснить, будет человеку плохо или нет. Разработчики знали, что проксанол обладает сильной биологической активностью, а вот заведомо знать результаты его применения не могли. Что это, как не эксперимент на людях? Располагая всего двумя-тремя случаями применения эмульсии, медики (совместно с Иваницким и Белоярцевым) подписывали документы, свидетельствующие об успешном лечении недугов. Подписывали, когда работы только начинались и не было достоверных данных ни о непосредственном эффекте, ни тем более об отдаленных результатах. Подписывали, искажая данные, скрывая летальные исходы…

Статья в "Советской России" заканчивалась словами: "Кто спорит, "искусственная кровь" нужна и работу над ней надо, несомненно, продолжать, но не любой ценой. Науку надо делать чистыми руками…" Значит, речь — не о том, чтобы "остановить" исследование, речь — о профессиональной этике, о нравственной ответственности ученого за те методы, к которым он прибегает.

Трудно понять, в чем Г. Иваницкий и редакция усмотрели "тенденциозность", "подтасовывание фактов", ведь ни единого опровергающего доказательства ими не приводится. Вместо фактов — намеки, эмоции, самореклама. Читатель так и не узнает, что никто исследовательские работы над "голубой кровью" не останавливал ни на день, они по-прежнему ведутся в Институте биофизики АН СССР. Только за допущенные нарушения Г. Иваницкий снят с директорской должности, и по фактам нарушений Прокураторой СССР возбуждено уголовное дело.

Давайте же продолжим разговор о строгости, чистоте научного эксперимента, честности ученого.

Создан новый препарат. Как принято проверять его? Берутся обязательно две группы одинаковых больных, в одной применяется традиционное лечение, в другой — новинка, то есть "голубая кровь", результаты сравниваются. Повторность, сравнимость, четкое документирование эксперимента — это азы опытного дела. Но как поступают в данном случае с "голубой кровью"? Ни в одной из клиник (за исключением Военно-медицинской академии им. Кирова, где больных было совсем немного) контрольных групп создано не было. Не было и чистоты эксперимента. Наряду с новым препаратом применялось интенсивное лечение другими средствами, и если недуг отступал, то гадайте, отчего? Судебно-медицинская экспертиза столкнулась с огромными трудностями: в историях болезни зачастую не отмечалось, какой именно препарат (на основе перфторуглеродной эмульсии их три) вводился больному, в каких количествах. В отчетах, подписанных учеными, фигурируют "сотни спасенных жизней", «чудесные исцеления "голубой кровью"». Но в ходе следствия обнаружена другая статистика: каждый третий, кому вводилась "голубая кровь", умер. Почему этих цифр нет в отчетах?

В одной из научных публикаций Г. Иваницкий и Ф. Белоярцев написали: "Выживание… обезьян после замены больших количеств крови является лучшей аттестацией эмульсии ПФОС как кровезаменителя. Никакие другие тесты не могут считаться более адекватными для оценки истинной ценности трансфузионных сред".

Но ведь мартышек, оказывается, было всего две, причем одна умерла через полтора часа после вливания "голубой крови". Г. Иваницкий невозмутим: "Ну и что? Вторая обезьяна ведь выжила, это и доказывает, что препарат хорош" (?!).

Исследователи "голубой крови" не останавливаются перед фальсификацией. Вот отчет о применении перфторана в отделении приобретенных пороков сердца (Институт хирургии им. Вишневского): 74 обреченных больных спасены. Цифра и впрямь восхищает. На самом деле из 74 пациентов перфторан получили лишь восемь человек, пятеро из них, увы, скончались. При осмотре протоколов операций за 1982–1985 годы следователи обнаружили еще восемь историй болезни (которые не включены в отчет): это больные, которым вводилась "голубая кровь". Все восемь умерли.

Из 29 человек, получивших кровезаменитель во Всесоюзном научном центре хирургии АМН СССР, восьмерых нет в живых. А что видим в официальном отчете? 50 больных и один летальный исход. Оказывается, результаты опытов подтасованы. Это впрочем, не мешает С. Ефуни, заведующему отделением научного центра, написать в "Литературной газете": "… то, что мы успели увидеть, оставило самое благоприятное впечатление от препарата".