Кто убил лебедей? - [3]
Трактор снизил скорость. Разворачивается… Юра вернулся к себе на сеялку. А мысли все вертятся вокруг ружья. Зачем Марусе ружье? Охотничий сезон закрыт, дичь бить запрещается.
Впереди, в лучах фар, – человек. Руку поднял. Он, Маруся.
Трактор остановился.
– Перекур! – крикнул Петр. – Давай сюда, пацан!
Они собрались возле трактора, присели на корточки с подветренной стороны.
Здесь хорошо, от мотора несет теплом.
Петр распечатал пачку папирос.
– Ого, ленинградский «Беломор»! – Маруся торопливо проглотил еще не разжеванное зерно, протянул к пачке короткие толстые пальцы. – Их даже в городе не всегда достанешь. В прошлом году ехать сюда на уборку – одни «гвоздики» в магазинах. Нынче тоже.
– Брось ты! Скажи – жадничаешь. – Петр то ли шутил, то ли говорил всерьез – не поймешь.
«Маруся был здесь на уборочной». Юра почему-то сразу вспомнил про лебедей.
– Вы в городе кем? – спросил он.
– По медицинской части, – ответил за Марусю Петр и ухмыльнулся почему-то.
Юра удивился:
– Доктор?
Петр рассмеялся. Маруся покосился на него, буркнул торопливо:
– На складе аптечном. – И поспешил сменить тему: – Ты что, не куришь, пацан?
– Нет.
– Вот правильно… – Петр затянулся. Огонек папиросы вспыхнул, на секунду осветил нижнюю часть его скуластого лица. – Одобряю! Я бы мог – тоже бросил. Сплошной расход.
– А тебе как – с выработки или поденно? – поинтересовался Маруся.
– Как всем. За питание только высчитывают.
– Вот придумали! Пацан еще – и как всем.
– Так их же теперь к жизни приближают. А жизнь – это гроши да харчи хороши, – снова ухмыльнулся Петр. – Тебя на кого учат?
– На тракториста.
– Ого! И водить дают?
– А как же! Такой же, ДТ-54. – Юра хлопнул ладонью по горячему капоту. – У меня уже полтора часа на личном счету.
– Хочешь поводить?
Черт возьми, Гришка завтра лопнет от зависти! Самостоятельно водить трактор на севе! Да еще ночью.
– Отчего же, – сдержанно произнес он.
Красная точка описала большой полукруг и исчезла в темноте – Петр щелчком послал от себя недокуренную папиросу.
– Залезай в кабину! Маруся, на место!
– Дай докурить, – проворчал тот.
– На сеялке докуришь…
Юра, волнуясь, сел на место тракториста. Это же не учебный полигон – поле.
Осторожно включил скорость, взялся за рычаги.
– Газу больше… Больше, еще больше, не трусь. Я же вот он, рядом.
Трактор, дрожа и покачиваясь, ползет по пашне. Юра напряженно вглядывается через запыленное ветровое стекло. Тусклая фара с трудом отвоевывает у темноты небольшое пространство впереди трактора.
Только бы не сбиться с прямой! Как Петр угадывает, куда вести? Плохо видно, почти ничего не видно впереди. Черная распаханная земля поглощает весь свет.
Становится жарко. Юра расстегивает стеганку, проводит языком по пересохшим губам.
– Согрелся? – посмеивается Петр. – А ничего, у тебя получается – будь спок!
Прошло еще несколько минут – и Юра совсем освоился. Главное, прямо и прямо.
А Петр – хороший парень. Чтобы кто-нибудь из других трактористов передал управление школьнику! Вдруг огрех? Ему же самому брак запишут: кто велел сажать практиканта за рычаги?
– Знаете, у Маруси ружье на сеялке, – сказал Юра; ему захотелось чем-то отблагодарить тракториста, ну хотя бы доверием.
– Да ну-у, – протянул Петр, и Юра не понял: насмешливо или удивленно.
– Тут у вас в прошлом году лебедей убили на озере…
– Думаешь, он? – сразу догадался Петр. Юра пожал плечами:
– Если он браконьерствует… Такому все равно: лебеди – не лебеди.
– Что-то не замечал я за ним. Но теперь присмотрю, будь спок, – пообещал тракторист. – Это куда же годится – такую красоту стрелять… А они-то хоть вкусные?
Юре снова почудились иронические нотки в его голосе. Повернул голову – нет, он серьезно.
– Не ел.
– Пусти-ка меня. – Петр приподнялся с сиденья. – Видишь, везут семена.
Глубокая ночь. Время тянется медленно, тягуче. Юра то и дело прочищает сошники, нужно, не нужно – разравнивает зерно в ящике.
– Знаешь, который час? – кричит Маруся.
– Нет.
– Скоро два. – Маруся перебрался к нему на сеялку. – Что, зелень, спать охота?
Ложись прямо в ящик, я тут сам за тебя посмотрю. – Зачерпнул горсть зерна и снова жевать.
– Нет. – Юра отодвинулся, не скрывая неприязни.
– Ему по-хорошему, а он – нет! Ну и клюй себе носом, пока с сеялки не брякнешься. А я вот лягу.
Маруся вернулся на свою сеялку. В самом деле, устраивается в ящике. Вот потеха! Как он с брюшком? Ничего, залез, лежит.
А если забьет сошники?.. Тоже работничек! Приехал, называется, помогать совхозу.
Трактор пошел медленнее, остановился.
– Эй, на борту! – крикнул Петр. – Живые – сюда!
Юра со всех ног несется в кабину. Тепло, приятно. Он крякает, трет озябшие руки.
– А Маруся?
– Дрыхнет в ящике.
– Вот Филон! – Петр усмехнулся. – Ну, пацан, считай, норма уже есть. Даже побольше – будь спок!
– Быстро водите!
– А то ползти, как ты… Хочешь еще поводить? До края поля, там машину с зерном подождем. А я пока на сеялках постою.
И вот Юра один в кабине. До конца гона – километра полтора. И все время по прямой. Чтобы точно и ровно.
А если чуть поправить фару? Вот так! Теперь сбоку виден след сеялки. Держаться от него на одном расстоянии – и порядок.
Так легче. Можно даже немного прибавить газ.
Закадычные друзья Гешка и Ленька неожиданно обнаруживают на чердаке старое зубоврачебное кресло. И начинает работать ребячья фантазия. Перед ними уже не зубоврачебное кресло, а уэллсовская машина времени. На ней друзья совершают путешествия в героическое прошлое и заманчивое будущее. Написанная в необычной форме, веселая и неназойливая, повесть предлагает ребятам задуматься о своем месте в жизни.
Лейтенант Клепиков после ранения поступает на работу в угрозыск далекого тылового городка. И преступления ему попадаются незавидные — семечки, как выражаются коллеги. Но в городе, где на одном из комбинатов работает строго секретный цех «Б», все может быть...
Лев Израилевич Квин родился в 1922 году в Риге. С пятнадцати лет принимал участие в работе подпольного латвийского комсомола, был руководителем ячейки, секретарем райкома. В 1940 году, незадолго до установления в Латвии Советской власти, арестовывался фашистской охранкой. Участвовал в Великой Отечественной войне сначала рядовым, потом офицером. Был ранен.Сейчас живет на Алтае, куда приехал с комсомольцами-целинниками, да так и остался там, навсегда полюбив этот прекрасный край и его людей.Л. Квин — автор многих книг, давно сотрудничает е нашим журналом.
Роман о мужестве и стойкости советских людей, оказавшихся во время зарубежной поездки в смертельно опасной ловушке и с честью вышедших из этой сложной ситуации. В книге освещена тема современной идеологической борьбы на международной арене.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В Барнауле в 1956 году юные читатели получили сборник рассказов «Мальчишечьи тайны», который органично вписался в общий ряд произведений литературной «оттепели», заняв при этом свое индивидуальное место на «золотой полке» Алтая. «Мальчишечьи тайны» представляет собою цикл рассказов, объединенных названием, сюжетообразующим мотивом тайны и типологией характеров основных персонажей.
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…
Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».