Кто убил лебедей? - [2]
Юра покраснел до ушей. Надо же так влипнуть!
– Фамилия у него Марусич. Вот все Марусей и кличут. Городской он, к нам сюда только на сев.
Полевой стан, как всегда во время пересменки, наполнен шумом и грохотом.
Один за другим с лязгом подъезжают тракторы, волоча за собой сцепы сеялок и поднимая тучи пыли. Оставляют сеялки на краю поля, а сами выстраиваются в линию возле вагончика. Усталые трактористы с черными, запыленными лицами, все похожие друг на друга, передают смену только что прибывшим.
Вот и Маруся. Мужчина не старый, но обрюзгший, с животом. Модный, с козырьком, берет, а под ним густые, свалявшиеся, как войлок, волосы. Зерно застрянет – прорастет. Всю пыль с полей собрал.
Тракторист отвел Марусю в сторону, толкует о чем-то, бросая на Юру быстрые взгляды. Наверное, говорят: навязали практиканта на нашу голову. А Маруся урчит недовольно. Он вообще не говорит, а урчит, словно голосовые связки у него не в горле, как у всех людей, а в животе. Сразу и не разберешь, что сказал.
Техуход провели вместе. Залили жидким маслом сошники, колеса заправили солидолом. Это для Юры уже привычное дело; он управился даже раньше Маруси. Тому не очень-то сподручно наклоняться – животик мешает.
Подъехал трактор.
– Готовы? – высунулся из кабины Петр. – Цепляй сеялки!
Трактор взревел, выплюнул облачко черного дыма и сильно дернул сеялку. Юра едва устоял на ногах, схватился руками за крышку.
Громоздкий агрегат, скрежеща, подскакивая на неровностях почвы, вышел в степь.
Начиналась ночная смена.
Огромное солнце висит на краю неба, зажигая всю землю своим красным неярким пламенем. Горит березовая рощица неподалеку от степного озера; горит, словно расплавленное, и само озеро. Горит трактор, горят сеялки; горят, как будто светятся изнутри, лица сеяльщиков. Даже на землю, черную, сырую, жирную степную землю, ложится багровый отсвет.
Красиво! И страшновато немного. Как будто это и не наша, а какая-то совсем другая, чужая земля.
Ну конечно, не наша! Незнакомая планета, только что открытая. А они – космонавты с ракеты, прилетевшей сюда. А это не трактор, не сеялки – исследовательский агрегат. Или нет! Это и трактор, и сеялки. Идет сев на вновь открытой планете – надо установить, пригодна ли она для заселения людьми. И им, лучшим из лучших, предоставили честь первым засевать земными злаками эту черно-багровую почву.
Солнце уже нырнуло за горизонт, только темно-красный краешек виднеется.
Где-то оно сейчас встает – и там кончается ночная смена. А здесь впереди еще целая ночь.
Ветер напомнил о себе – рванул раз, другой. Пыль ударила в глаза. Плохо!
Обычно ветер стихает после захода солнца. А сегодня, похоже, готовится бушевать всю ночь.
Стало темно. Тракторист зажег фары. Хорошо еще, что у него задняя есть. Хоть что-то видать.
Кончился гон. Трактор развернул сеялки и остановился. Петр выпрыгнул из кабины, пошел, проваливаясь по щиколотку в рыхлой земле, к сеяльщикам.
– Как, ребята?
– Порядок! – бодро ответил Юра.
– Что стал? – У Маруси рот набит зерном – оно не протравленное, можно жевать.
– Семена везут со станции. Заправимся – и дальше.
Вдалеке, по невидимой дороге, плыли, протыкая тьму, два тоненьких лучика света.
Автомашина подъехала, развернулась задним бортом, натужно визжа. Заправщицы, укутанные платками по самые глаза, плицами быстро набросали полные ящики семян.
– Это кому? Воронам? – Петр подобрал с земли щепотку просыпанных зерен. – Разбазариваете народное добро. А как не хватит – на сеяльщиков сваливаете…
Ночь захлестнула последние отблески заката. Теперь уже совсем ничего не видно, только трактор впереди. И звезды на совершенно черном небе. Юра запрокинул голову. Кажется, они совсем близко. Метров двести – триста.
Холодно как! Ветер пронизывает насквозь. Налетает, как разбойник.
Юра спрыгнул с подножки и побежал по пашне. Трудно, ноги утопают. Зато побегаешь минут пять – с полчаса на сеялке можно терпеть.
Вот с соседней сеялки и Маруся спрыгнул. Тоже доняло, несмотря на жир.
А трактор прибавил ходу. Ну, теперь ему не догнать. Придется ждать здесь, пока агрегат не вернется.
А на сеялке у него там все в порядке?
Юра перебрался на соседнюю сеялку, проверил зерно в ящике, сошники. Хотел обратно к себе, да задел за что-то ногой, чуть не упал.
Что там у него? Нагнулся, пошарил руками.
Ружье! Охотничье ружье! Даже место специальное для него устроено. Планочки прибиты, вроде как ящик. И гвоздь для ремня.
Проверил – заряжено. А дуло смотрит как раз в сторону Юриной сеялки. Нет уж, спасибо! Тряска такая, зацепит спусковым крючком за какой-нибудь болт или гвоздь. Или Маруся заденет ногой в темноте, как он сейчас, – и пальнет дробью.
Юра снял ружье с гвоздя, повернул дулом в другую сторону. Не получилось.
Приклад не влезает, отверстие в планке маленькое – только для дула.
Тогда надо разрядить и положить, как лежало. Да, так спокойно, а то будешь все время думать: Юре не однажды приходилось это делать – отец брал его с малых лет на охоту. И ружье такое же – одностволка системы Казанского.
Юра переломил ствол, вытащил дробовой патрон, сунул себе в карман. Марусе он ничего не скажет – разорется еще на всю степь. Утром, на пересменке, улучит момент и вгонит патрон обратно – всего-то дел!
Закадычные друзья Гешка и Ленька неожиданно обнаруживают на чердаке старое зубоврачебное кресло. И начинает работать ребячья фантазия. Перед ними уже не зубоврачебное кресло, а уэллсовская машина времени. На ней друзья совершают путешествия в героическое прошлое и заманчивое будущее. Написанная в необычной форме, веселая и неназойливая, повесть предлагает ребятам задуматься о своем месте в жизни.
Лейтенант Клепиков после ранения поступает на работу в угрозыск далекого тылового городка. И преступления ему попадаются незавидные — семечки, как выражаются коллеги. Но в городе, где на одном из комбинатов работает строго секретный цех «Б», все может быть...
Лев Израилевич Квин родился в 1922 году в Риге. С пятнадцати лет принимал участие в работе подпольного латвийского комсомола, был руководителем ячейки, секретарем райкома. В 1940 году, незадолго до установления в Латвии Советской власти, арестовывался фашистской охранкой. Участвовал в Великой Отечественной войне сначала рядовым, потом офицером. Был ранен.Сейчас живет на Алтае, куда приехал с комсомольцами-целинниками, да так и остался там, навсегда полюбив этот прекрасный край и его людей.Л. Квин — автор многих книг, давно сотрудничает е нашим журналом.
Роман о мужестве и стойкости советских людей, оказавшихся во время зарубежной поездки в смертельно опасной ловушке и с честью вышедших из этой сложной ситуации. В книге освещена тема современной идеологической борьбы на международной арене.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В Барнауле в 1956 году юные читатели получили сборник рассказов «Мальчишечьи тайны», который органично вписался в общий ряд произведений литературной «оттепели», заняв при этом свое индивидуальное место на «золотой полке» Алтая. «Мальчишечьи тайны» представляет собою цикл рассказов, объединенных названием, сюжетообразующим мотивом тайны и типологией характеров основных персонажей.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.