Кто-то должен быть лохом - [2]

Дорога выровнялась и теперь бежала строго на север. Солнце уже поднялось и чуть потеплело. А может мне только так казалось… Выветрилась утренняя влага и воздух заметно прогрелся. Я опустил взгляд на спидометр. Сто десять. Нормально. По трассе много поселков и быстро скинуть небольшую скорость не проблема. Поутру, все патрули выползают на трассу, трясти фуры, ну и так, кого придется.

Впереди приборной панели, прямо над фарой, тускло мигала маленькая красная лампочка видеорегистратора.

Рос я обычным уличным пацаном. Учился так себе. Больше проводили время во дворе. Отсюда драки и прочие проблемы. Мать ругалась, называя меня «дедовским отродьем». По мелким шалостям, родители платили штраф и давали мне пиздюлей, большие разводил дядя Коля. Он был лучшим другом отца и работал участковым инспектором. Фамилия у него была Лешак и за глаза, все называли его лешим. Отец с дядей Колей, вместе служили в Афгане. Но отец пришел домой раньше. У него было ранение в плечо и контузия. Поэтому его не взяли в милицию, и он пошел работать в охрану. А дядя Коля вернулся на год позже, но здоровым и его взяли. Уже в армии, я узнал, что он перевелся в Воронеж в следственный отдел. И вернувшись с армии, я видел его всего один раз. Мы встретились, возле Регистрационного Отдела Дорожной Полиции. Я как раз оформлял документы на мотоцикл, а он продлевал водительское удостоверение. Проблем с документами у меня не было. Здесь работала Пашкина сестра Ольга. Она была на год младше нас и еще до службы, всегда строила мне глазки. Разговор с дядей Колей получился скомканным. Он поздравил меня с возвращением, спросил про дальнейшие планы. Сказал, что уже оформляет пенсию. Со вздохом вспомнил моих родителей. Я не знал, о чем его спросить, чтобы как-то поддержать разговор. Вспомнил, что у него есть сын, он был лет на пять старше меня и хотел спросить про него, но забыл его имя. То ли Влад, то ли Володя. Он был чемпионом города то ли по самбо, то ли по карате и все время ездил на соревнования. И что бы не казаться невежественным, я промолчал. Простились. Помню я смотрел в спину бодро удалявшемуся дяде Коли. Мужик в расцвете сил, а уже на пенсию. Если честно, я ему тогда завидовал.

Мое детство было, как и у всех детей, родившихся в девяностых. С пацанами гоняли на велосипедах, позже на старых, советских мопедах. Именно тогда, у меня появилась тяга к мотоциклам. А когда, первый раз посмотрел Терминатора «Судный день», решил, что куплю себе именно такой байк. Ну может не такой, но похожий. Год назад, я увидел его на авто базаре. Меня потащил туда Пашка, ему нужна была резина, на его древний «Фольксваген». Я увидел его и застыл. Темно красного цвета, с никелированными дугами безопасности и высоким рулем. Мне не нравились байки с низко посаженным рулем. Звали красавца «IRBIS GARPIA 250». Да, китаец, но плевать. Да и по разговорам, я уже знал, что байк надежный. Договорились быстро. За неделю, я продал родительскую квартиру в старом деревянном доме. Пока оформлял документы, жил у Пашки. По вечерам пили пиво, смотрели футбол и вспоминали армейских ребят. А когда я купил байк и собрался в Воронеж, Пашка не хотел меня отпускать. Предлагал пока остановится у него, а работать у его отца на СТО. Я чувствовал, как Пашка своими неумелыми намёками старается подтолкнуть меня к Ольге. Но у меня были совсем другие планы и к сожалению, ни Пашки, ни Ольги, ни СТО в них не было. А жаль, что он меня тогда не уговорил. Есть у меня в башке какой-то микроб. Втемяшится что-то в голову и все… Ни вправо, ни влево, пока не упрусь. Я уехал в Воронеж. Благо он был рядом, всего то двадцать три километра через Дон. Денег осталось не много, и я устроился охранником в ЧОП. Прошел медкомиссию и подал документы в Липецкое полицейское училище. Иногда приезжал в Комли, посмотреть в кафе футбол под пиво с Пашкой. Да и так, съездить через речку в деревню. Проверить дом и дедовскую «копейку». Машину я оформил на себя и сначала то же хотел продать, но Пашка отговорил. Сказал, что сначала её надо довести до ума, а уже потом продавать. Пообещал этим заняться. Я не возражал, машина была 1970 года выпуска. Одной из первой партии. Пашка работал на СТО у своего отца и у него возможностей было больше. Я оформил на него, доверенность на продажу и уехал.

В Воронеже, я снял однокомнатную квартиру на Левобережье. Цены здесь были дешевле. На работу ездил на байке. Последние две недели, меня ставили на охрану территории консервного цеха. Цех был не большой и персонала, всего двадцать семь человек. Через два дня я уже всех знал в лицо и пытался замутить с лаборанткой Ленкой. А десятого апреля, меня неожиданно перевели на другой объект. Теперь я охранял восьмиэтажное здание бизнес цента «Компас», в Ленинском районе. Выходили по новому графику – неделю в ночь, неделю в день, неделю отдыхаешь. Ничего необычного в этом я не видел. У начальства свои тараканы в голове. Днем я отсыпался, а вечером ехал на работу. Здесь было намного лучше, чем на консервном цехе. Главное, не было специфической вони. Внутри просторного фойе, возле темных, стеклянных дверей, стоял турникет. Возле турникета белый, офисный стол с монитором и пультом просмотра камер видеонаблюдения. Камеры стояли на всех восьми этажах, на четырех дверях пожарного выхода первого этажа, и четыре на улице, по периметру здания. Наша задача была контролировать все камеры и каждые полчаса, делать обход первого этажа. Я был в паре с парнем по имени Вася. В натуре, это был конкретный Вася. Здоровенный бугай. Он родился и вырос на Левобережье и слушал только «Сектор Газа». Другую музыку, он категорически отвергал и спорить с ним было бессмысленно. Но как все огромные и не далекие люди, Вася был добрым и бесхитростным парнем. Когда я разгадывал сканворд, он все время заглядывал мне через плечо и выпячивая нижнюю губу удивлялся.