Кто такой Антал? - [2]
— Так, значит, к нам прилетел новый голубок, — прощебетал повар за барьером и высунул голову, чтобы рассмотреть новобранца, но лицо у него тут же вытянулось. — Извините, товарищ подпоручик, ошибся я, — залепетал повар и отвалил Ярде огромную порцию.
В столовой воцарилась тишина. Ярда подошел ко второму окну, поставил кружку под кофе и оглянулся, выбирая свободное место. Из-за стола возле стены вскочил уже знакомый нам сержант, на погонах которого блестели по три звездочки четаржа[1]. Он со смущенным видом остановился в проходе.
— Товарищ подпоручик, четарж Новотный. Мы ждем одного новичка из госпиталя. Извините, я, видно, перепутал…
— Хорошо, хорошо, все мы, бывает, ошибаемся. Где ты сидишь? — спросил Ярда, давая понять, что намерен продолжать с ним разговор. — Моя фамилия Сынек, а товарищи зовут меня Ярда. Вне службы, я думаю, нам нет нужды «выкать».
— Вот и хорошо, — со вздохом облегчения произнес четарж. — А меня зовут Ладя.
И они дружно принялись за еду, тем более что все было очень вкусно, особенно мясо — мягкое и сочное, правда, с каким-то непривычным привкусом. К большому изумлению, Ярда заметил, что большинство солдат ели только яичницу. Он спросил нового товарища, в чем дело.
— Через пару недель и тебе дичь осточертеет. У нас то и дело что-нибудь попадается в проволочные заграждения. Ничего тут поделать нельзя. Наши ребята обычно используют эти трофеи для питания собак. Правда, ветеринар у нас больно сердитый.
Завтрак Ярде понравился. Он аккуратно вытер миску кусочком хлеба и заметил, что столовая быстро начала пустеть.
— Когда построение? — спросил Ярда.
— Через пятнадцать минут. Если что-нибудь потребуется, всегда готов помочь. Я буду в третьем взводе, — ответил сержант и направился к выходу.
— Я вечером зайду к тебе. Хотелось бы узнать, какие у вас тут порядки.
— На меня можешь смело положиться, я здесь уже второй год.
Ярда старательно вымыл свою посуду и отнес в комнату. Теперь нужно представиться начальству. Он достал запечатанный пакет, который вручил ему вчера надпоручик в отделе кадров бригады, и направился к командиру роты. Канцелярию долго искать не пришлось. Он представился, как положено по уставу.
— Ну, поздравляю вас с прибытием в роту, — загремел густым басом капитан Странский и так стиснул Ярде руку, что тот еле вытерпел. — Чем вы занимались на гражданке?
— Закончил философский факультет, историческое отделение. Вскоре призвали, попал в учебный центр, а теперь вот к вам направили.
— Это здорово, что вы к нам прибыли. Временно будете замещать командира третьего взвода, до его возвращения. Потом посмотрим. Как вас разместили?
— Благодарю, товарищ капитан. Правда, в комнате чем-то пахнет, но спать можно. Да и водопровод требует ремонта.
— Так-так… Значит, вас поместили в эту берлогу, где жил алхимик, — засмеялся капитан. — От запаха быстро не избавитесь. Придется привыкать. До вас там жил специалист из бригады, присматривал за капканами. Когда-то изучал химию и по вечерам ставил опыты. Видимо, что-то разлил. Но, думаю, к этому привыкнете. А водопровод исправит свободник Вырбек, напомните дежурному, он пришлет его. Ну, что вам еще нравится кроме истории?
— Играю на трубе, выступал за факультет по футболу, люблю стихи, пел в хоре.
Капитан с довольным видом посмотрел на Ярду.
— В общем, как в добрые старые времена. Это мне нравится. Здесь полный простор, подпоручик, для талантов. Есть у нас небольшой оркестр, правда, в основном состоит из гитаристов. Но вы с ними столкуетесь. — Капитан взял в руки фуражку. — Пойдемте, я представлю вас. Потом получите, что вам положено, ознакомитесь с расположением и примете взвод. Временно командовал им четарж Новотный. Из него может получиться хороший заместитель.
— Мы уже познакомились, товарищ командир.
— Я слышал, — лукаво улыбнулся Странский. — Думаю, вы найдете общий язык. Только не беритесь за дело очертя голову. Тут, на границе, мы должны полагаться друг на друга. Мне не хотелось бы поучать вас с первого же дня, но я не припоминаю такого случая, чтобы одногодичник являлся на службу на день раньше срока.
Тогда Ярда не понял, что капитан имеет в виду, а переспрашивать показалось неудобным. Рота была построена на плацу. Капитан принял рапорт, объявил распорядок дня и в заключение сообщил, что командиром третьего взвода будет Сынек Ярда. Все с любопытством рассматривали подпоручика. А он в это время думал о том, как-то сложатся его отношения с людьми.
После построения Ярда познакомился еще с четырьмя офицерами роты — тремя надпоручиками и одним поручиком. Они заверили его, что, если потребуется, всегда готовы помочь. Дежурный прапорщик показал, где расположена канцелярия взвода. Там его ожидал Ладя Новотный.
— Может, сначала разделаемся с имуществом? — предложил Новотный, услышав о решении командира. — Какие тебе выдали документы?
Ярда достал командировочное предписание и аттестат.
— У тебя же начало службы с завтрашнего дня, — удивился четарж. Только теперь Ярда понял, почему командир сказал о досрочном прибытии.
— Не понял тебя, — удивленно произнес Ярда. — Тут ведь стоит сегодняшняя дата.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.