Кто скажет правду президенту. Общественная палата в лицах и историях - [12]

Как известно, у Москвы с Дальним Востоком разница во времени семь – восемь часов. Мои московские коллеги, когда звонили мне, почему-то довольно спокойно воспринимали мои слова, что я нахожусь на другом конце страны, и как ни в чем не бывало продолжали разговор. Заложниками временно́й разницы были все участники нашей экспедиции и каждый выходил из нее по-своему: кто-то не брал трубку, кто-то сердился, кто-то, борясь со сном, спокойно общался. Потом адаптировались все.

Очень своеобразным показался мне завершающий пункт нашего пути – Владивосток, портовый город с узкими улочками, снующими торговцами и множеством машин, девяносто процентов которых японского производства. Даже сотрудники дорожной автоинспекции были на праворульных «Тойотах». По активности передвижения людских потоков город очень похож на Москву, а по природе, климату и менталитету напомнил почему-то Севастополь. Видимо, у портовых городов схожие лица. Владивосток находится на той же широте, что и Сочи, но там очень сильная влажность, постоянно идут дожди.

Став в свое время морской базой советского флота, Владивосток в течение тридцати лет был закрыт для посещения иностранцев. При этом любопытно, что в 1974 году именно там состоялась встреча генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева с президентом США Джеральдом Фордом и были подписаны документы по договору ОСВ-2. Лишь в 1991 году указом Бориса Ельцина город стал открытым для всех.

Мы побывали на кораблях Тихоокеанского флота, пообщались с офицерами и рядовым составом. Взяли под контроль очередной блок проблем, касающихся предоставления денежного довольствия, жилья для контрактников и офицеров, увольняющихся с военной службы.

Каким бы плотным ни был наш рабочий график, необходимость быть вместе очень нас сблизила. Лидером был Александр Каньшин, а человеком, над которым он иногда добродушно подтрунивал, – владыка Феофан. Надо сказать, что все это происходило с молчаливого согласия владыки, который вносил тем самым искорку добродушия и юмора в наше достаточно серьезное и не всегда радостное предприятие.

День ото дня мы узнавали что-то новое друг о друге. Как-то во время осмотра подводной лодки я и владыка отстали от остальных и два раза прошли по одному и тому же маршруту, ища выход. Наше затянувшееся отсутствие заметил Каньшин, и, когда мы появились, с иронией спросил, не решил ли владыка остаться и послужить на лодке. «Я уже свое отслужил, – ответил Феофан. Оказалось, прежде чем стать послушником, он три года служил в армии.

Перед самым отлетом в Москву нас пригласили на небольшую морскую экскурсию. Когда мы вышли в Японское море, капитан катера предложил искупаться. Ну кто же откажется окунуться в экзотические воды, да еще в жаркий день. Когда еще представится возможность побывать на другом конце света и поплавать в Тихом океане! Таковым оказался владыка. Он устроился на нижней палубе, на небольшой лавочке и попросил, чтобы его разбудили, когда будем возвращаться в порт. Словом, лег соснуть часок. Невдалеке, плавно рассекая вводу, золотились на солнце несколько яхт. С борта сбросили небольшую лестницу, и только мы приготовились спускаться, как мимо нас кто-то стремительно пронесся и нырнул «рыбкой» с высоты палубы. По развевающимся волосам я понял – это владыка Феофан. Вынырнув через несколько секунд, он сплюнул соленую воду, попавшую в рот, улыбнулся нам и стал кролем рассекать волны. Конечно, ироничный читатель может сравнить нашего владыку с героем романа «Двенадцать стульев» отцом Федором, который, как известно, купался в Черном море во время охоты за стульями. Ну, наш священнослужитель ничего общего с комедийным персонажем романа, конечно, не имел, просто выглядело это очень забавно, вот и пошел работать ассоциативный ряд. Надеюсь, что один из уважаемых иерархов Русской Православной церкви не обидится, читая эти строки.

Мы не могли не последовать его примеру и только наплававшись всласть, возвратились на борт. Должен признаться, поднимались мы по лестнице с большим трудом, сказывалось отсутствие сноровки, да и усталость давала себя знать. Спасибо, матросы помогли, но все же кое-кто расцарапал себе колени.

Возвращаясь в Москву мы перебирали в памяти впечатления от встреч с людьми, пытались суммировать проблемы, которые существуют на стратегических оборонных предприятиях Дальнего Востока, и договорились следующим летом изучить социальное положение нашего воинского контингента, дислоцирующегося в Севастополе. К сожалению, это у нас не получилось. Причин тому было много.

Кавказ – дело тонкое

Первые большие, достаточно знаковые слушания, посвященные проблеме межнациональных отношений в регионе, было решено провести в Пятигорске. Инициатором выступил академик Валерий Тишков, возглавлявший тогда в Палате комиссию, занимающуюся вопросами религии. Все организационные хлопоты взял на себя владыка Феофан, человек очень авторитетный в Южном федеральном округе, причем как у православного населения, так и у мусульманского. Общественность представляли бизнесмен Мавлит Бажаев и директор Московского бюро по правам человека Александр Брод. Уникальность этих слушаний заключалась в том, что, пожалуй, впервые за долгие годы члены Палаты собрали за одним столом представителей всех конфессий региона, уважаемых религиозных деятелей, старейшин, ну и, конечно, чиновников законодательной и исполнительной власти. Члены Палаты не преследовали никаких политических целей, руководствовались исключительно гуманными и миротворческими намерениями. Участники слушаний прекрасно это понимали, поэтому общение было очень полезным.