— Виктрч сказал про тебя, что ты парнишка нормальный, но в посёлок после службы лучше не возвращаться. Сегодня у тебя был первый звоночек, Тимур. Думай сам, как дальше жить будешь.
Примерно так всё и рассказал Тимур, стоя на задней площадке автобуса вместе с Радиком. Только не стал говорить про свои первые показания и с кем именно ушёл с танцев. Радя выслушал внимательно, не перебивая, и, когда Тимур замолчал, спросил:
— А опера этого как звали?
— Не представлялся. Сказал только, что в десантуре отслужил.
— А о чём они с твоим отцом базарили?
— Не слышал: дверь на кухню закрыли и радиоточку включили.
Радик нахмурил лоб и с видом бывалого задумчиво произнёс:
— Отмазал твой отец тебя, Тимур. Век воли не видать — отмазал! При таком раскладе тебя должны были в «луноход» кинуть и в цугундер на трое суток закрыть, а потом как карта ляжет. Молоток твой батяня. Уважаю! Мой только водку хлестать может. Даже мне адвоката не нанял, падла!
Радя зло сплюнул. Автобус уже проехал первую остановку посёлка и подъезжал по улице Коммунистической к конечной станции. В посёлке так и говорили, объясняя проезд дальше: «По Коммунистической и до тупика! Там — конечная».
Тимур вдруг спросил:
— Радя, слушай, я вот с детства знаю, что к вам на Заозёрный одному лучше не соваться. И ты наверняка тоже не гулял один по нашему посёлку. А что мы с тобой делим? Год назад, на День Шахтёра, к нам махаться челябинские приехали, целый автобус. Так мы с вашими объединились и всю ночь их гоняли по посёлку. А в этот раз мочим вон друг друга! Чего нам не хватает?
Радик задумался и ответил:
— Хрен его знает, Тимур. Ещё наши отцы дрались на этих танцах. Получается, чтобы мы не дрались между собой, на нас должен кто-то напасть?
Затем протянул руку и сказал с улыбкой:
— Лады, Тимур! Ты всё правильно сделал. С армии откинешься, заглядывай к нам на Сорок четвёртую. Скажешь, что меня знаешь — никакая падла не дёрнется.
Хотел Тимур сказать, что эти слова уже слышал, но только улыбнулся и молча протянул руку. Из автобуса вышли вместе, призывник отправился в парикмахерскую делать свою причёску под абсолютный ноль, а группа сотоварищей рванула к единственному в посёлке ресторану «Южный».
Вечером были традиционные проводы в армию. Призыв уже шёл полтора месяца, и в основном все друзья-приятели уже служили. Народу собралось немного: отец с матерью, младший брат, Санёк с Валериком, которые тоже ждали армейской повестки этой весной и, как обещала, пришла Леночка. Тимур впервые в жизни выпил две стопки водки, сильно опьянел и с трудом проснулся в своё последнее утро на гражданке.
Вот с таким сумбурным запасом в голове: отцовского воспитания, поселковых понятий и комсомольских лозунгов — Тимур шагнул в самостоятельную жизнь. И если бы сейчас кто-то ему сказал, что он в первые же сутки в войсках распрощается со своей боксёрской карьерой и прослужит в Германии целых шесть лет; а затем, уже в недалеком будущем, но совершенно в другом государстве, сам будет работать в питерской милиции и пройдёт путь от дознавателя, опера и до старшего следователя — Тимур счёл бы эти слова личным оскорблением, и вполне мог начистить рыло такому провидцу. А может быть, просто посмеялся бы над этими глупыми фантазиями. Хорошо, что человечеству не дано точно знать, что ожидает каждого из нас в следующий день его жизни. И всё было у нашего парня ещё впереди...
(а история только начинается)
