Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2 - [6]

— Вот это уже по-нашему. Давай, говори, что и как было с каптёром? Завтра будешь офицерам лапшу на уши вешать.

Тимур медленно оделся, вздохнул и начал объяснять:

— Каптёр Станислав привёл меня сюда, дал банку ваксы и щётку, показал на сапоги и сказал — надо начистить так, чтобы блестели, как у кота яйца.

Рыжий Андрей тут же нетерпеливо перебил:

— Ну и что тут такого? За что ты ему челюсть-то вывернул?

Ринат прыжком уселся на стол и поднял руку.

— Подожди, кореш! Пусть дальше сам говорит.

Тимур продолжил:

— Банки ваксы только на три пары и один сапог хватило, последний я не успел. Каптёр пришёл, обозлился за ваксу и мне по лицу сапогом заехал. Всю щеку и глаз измазал. Ну, я ему вполсилы «двоечку» в челюсть и отработал.

Тут замкомвзвода посмотрел на своего подчинённого и спросил:

— Подожди, салабон. Не трынди так быстро. Почему четыре пары сапог? Нас же только трое дедов в роте? Откуда четвёртая пара взялась?

Салабон недоуменно пожал плечами.

— Так каптёр свои сапоги снял и в один ряд поставил, а сам в тапках мыться пошёл.

Ринат звонко хлопнул себя по ляжкам и рассмеялся на всю каптёрку.

— Ну, ни фига себе, Старый! Твои молодые уже дают духам свои сапоги чистить и сами же за это в челюсть получают. Что в вашей роте творится, товарищи сержанты? Да у вас тут молодые всей ротой управляют?

Все в каптёрке враз замолчали. Тимур увидел, что слова спортсмена по-настоящему задели сержантов роты. Все трое стояли понурые и недобро переглядывались. Ринат тоже заметил, что немного перегнул.

— Ладно, кореша! Проехали. Сами у себя в роте разберётесь. Давайте сейчас прикинем, что с салабоном делать.

Спортсмен повернулся к рядовому:

— Понимаешь, ты ударил и сломал челюсть ефрейтору, то есть старшему по званию. А это даже не залёт. Это — дисбат! Попал ты по-крупному, Тимурка.

— Так он ещё присяги не принял, — перебил старший сержант. — И в дисбат никак не попадёт.

— Тогда — уголовное дело. И что ещё будет хуже, хрен его знает, — ответил задумчиво боксёр спортроты.

Рядовой Кантемиров устало присел на тюк с бельём, слушал старших и ничего не понимал. Мысли вихрем крутились в голове: «Как же так! Каптёр же первый начал бить меня сапогом по лицу. И не мог я знать, что этому Станиславу уже ломали челюсть на гражданке». Правильно говорил тренер: «Пацаны, берегите честь и челюсть смолоду». Молодой боксёр хорошо знал, что стоит всего один раз сломать человеку челюсть, как потом будет очень легко повторить у него этот перелом. Тимур нутром чувствовал, что только Ринат с Олегом могут ему реально помочь, и с надеждой смотрел на обоих. Но все молчали и только с тоской в глазах рассматривали молодого солдата. Каждый примерял себя к дальнейшей судьбе Тимура. Тут Ринат соскочил со стола, жестом поднял его и спросил:

— Слышь, боксёр, а на ринге тебе, случаем, бровь не рассекали?

Тимур отрицательно покачал головой.

— Вес же лёгкий. Удары слабей. И бровь не рассекали ни разу, и нос с челюстью не ломали. Обошлось.

Ринат улыбнулся и обвёл всех взглядом.

— И это замечательно. Они оба подрались в каптёрке. А первый, конечно, ударил ваш каптёр. Примерно вот так!

И Ринат вдруг резко правой сбоку заехал Тимуру прямо в глаз. В голове вспыхнуло и загудело. Боксёр качнулся, сделал шаг назад, но устоял. Левый глаз стал видеть только лампочку на потолке. Тимур опять опустился на тюки и замотал головой, ничего не понимая. Тут замкомвзвода задумчиво произнёс:

— Так, Ринат, пока усекаю твою мысль. А дальше-то что? Челюсть сломана у каптёра, а не у салабона?

— А призывник никого и не бил, — сказал Ринат. — Он только отталкивался и пытался убежать от вконец озверевшего каптёра, который уже пинал его вовсю ногами. И следы от сапог остались на теле молодого солдата...

Тут все, и даже Тимур, заулыбались. Вконец озверевшим Стасика никто из присутствующих даже представить себе не мог. А вот образ лежащего в санчасти с перебинтованной головой каптёра почему-то легко представлялся всем. Николай только покачал головой.

— Что будем делать со сломанной челюстью?

Ринат успокоил:

— Не ссыте кипятком, коллеги деды. Объясняю на раз: салабон отчаянно пытается выбраться из каптёрки и сильно толкает каптёра в грудь. Каптёр падает и ударяется головой, а конкретно челюстью, об этот красивый металлический шкафчик, — и махнул рукой в сторону сейфа. — Картина маслом! Челюсть у него была уже сломана на гражданке. Много не надо. Все поняли?

И повернулся к Тимуру.

— Слушай внимательно: никаких сержантских сапог не было, ты поссорился с каптёром, он тебя ударил первым и начал пинать. А ты просто хотел убежать из каптёрки. Никаких ударов с твоей стороны. Только толкнул и ушёл. Всё усекаешь, боец?

Тимур кивнул. Спортсмен перевёл взгляд на сержантов.

— А каптёр, братаны, это будет ваша проблема! Базарьте с ним сами, как хотите. Но если он, чмошник, нашего боксёра заложит... — боксёр недобро ухмыльнулся. — Думаю, не надо вам говорить, что мы с ним будем делать примерно раз в неделю. Для начала зачмырим и нассым в сапоги. Затем...

— Я всё понял. Сам с ним погутарю, — перебил Николай, встал из-за стола и подошёл к Ринату. — Мой земляк — мой косяк! Никуда он, на хрен, не денется. Так всё и будет. Я сказал.