Кто предал СССР? - [5]
— Я согласен. Спасибо за доверие.
— Тогда сегодня в одиннадцать часов будем утверждать вас на Политбюро.
— Уже сегодня? — невольно вырвалось у меня. Чего-чего, а такого темпа, такого стремительного развития событий я никак не ожидал.
— А чего тут ждать? Надо делать дело. Весь разговор занял минут десять. Выйдя из кабинета Андропова, я взглянул на часы и понял, что могу не успеть в Кремль на заседание Политбюро. Между тем опаздывать на заседание ПБ мне никак нельзя: оно, как правило, начиналось именно с кадровых вопросов. На то, чтобы заглянуть к Горбачеву и рассказать ему о разговоре с Андроповым, времени не оставалось вовсе. К тому же Михаил Сергеевич наверняка уже уехал в Кремль, члены Политбюро собирались в Ореховой комнате раньше, чем прибывал Генсек.
Не мешкая я спустился вниз, вышел на Старую площадь и быстро зашагал по улице Куйбышева по направлению к Кремлю.
«Год Андропова»
Члены Политбюро собирались на заседания в Кремле — на третьем этаже старинного здания с высокими потолками и высокими окнами, из которых видна Кремлевская стена. Рядом — Красная площадь. Мавзолей В.И. Ленина. Конечно, внутренняя планировка этой части здания правительства претерпела существенные изменения, помещения отделаны по-современному, сюда проведены все виды связи. Собственно говоря, здесь находился не только зал заседаний Политбюро, но также кремлевский кабинет Генерального секретаря и его приемная. Здесь же — так называемая Ореховая комната с большим круглым столом, за которым перед заседаниями обменивались мнениями члены высшего политического руководства. За этим круглым столом в предварительном порядке, так сказать, неофициально, без стенограммы и протокола, иногда обсуждались важнейшие, наиболее сложные вопросы повестки дня. Поэтому бывали случаи, когда заседание начиналось не в одиннадцать ноль-ноль, а с запозданием на пятнадцать — двадцать минут. Разумеется, в заседаниях принимали участие также кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК, но они собирались уже непосредственно в продолговатом зале, за длинным столом, где за каждым негласно закреплено постоянное место. Приглашенные рассаживались за небольшими столиками, поставленными вдоль стен.
Кроме кремлевского зала заседаний, как и во многих других странах, есть так называемый командный пункт, где в случае особых обстоятельств также могут собраться члены высшего руководства.
В последние годы при Брежневе заседания ПБ были короткими, скоротечными — всего лишь за час, а то и минут за сорок принимали заранее заготовленные решения и разъезжались. Но при Андропове высшее политическое руководство начало работать в полную силу, обсуждения длились часами. Перерывов не было, обычно довольствовались бутербродами и чаем. При Горбачеве был введен обеденный перерыв: все спускались на второй этаж и обедали за общим длинным столом, где продолжалось активное неформальное обсуждение различных вопросов, в том числе и стоявших в повестке дня, а также шел обмен впечатлениями о публикациях в прессе, о новых театральных спектаклях, о телепередачах, о поездках по стране.
Как первому секретарю обкома мне порою приходилось присутствовать на заседаниях Политбюро. Торопливо шагая по улице Куйбышева к Кремлю, я мимолетно пытался представить себе, как повернется сейчас разговор, какие будут задавать мне вопросы и как отвечать на них. Впрочем, волнения я не испытывал совершенно. Во-первых, не сомневался, что Генеральный секретарь сумеет провести свою линию. Но главное, не делал никакой личной ставки на переезд в Москву. Меня удовлетворяла работа в Томске, предложение Андропова было неожиданным, внезапным, и мои чувства в те минуты сводились к следующему: как получится, так тому и быть!
Правда, меня еще интересовало, как будет решен вопрос с Капитоновым. Но, конечно же, такие вопросы хорошо продумываются заранее. Когда началось рассмотрение кадровых вопросов, Андропов сказал:
— Есть предложение: Егора Кузьмича Лигачева утвердить заведующим отделом организационно-партийной работы, а товарищу Капитонову поручить заниматься сферой производства и реализации товаров народного потребления. Вы знаете, какое мы придаем этому значение, это — важнейший участок работы. Товарищ Лигачев имеет опыт работы на заводе, в комсомоле, в Советах. Работал и в ЦК, — этот момент Андропов подчеркнул особо. — Значит, знает работу аппарата ЦК. Как будем поступать, товарищи?
Кто-то спросил:
— Сколько лет работал в Томске?
— Семнадцать.
Тут я в шутку уточнил:
— Семнадцать с половиной…
Андропов улыбнулся. Утвердили, благословили, но вдруг H.A.Тихонов с наигранной серьезностью спросил у меня:
— А мне что теперь делать? — И поскольку я не понял вопроса, тут же добавил: — Вы мне поручения давали? Давали. Что же я теперь делать буду?
Затем, повернувшись к Юрию Владимировичу, пояснил:
— Лигачев два дня назад был у меня на приеме и, как говорится, решил вопрос о строительстве в Томске концертного зала и о создании четвертого академического института — по проблемам материаловедения. Я обещал ему помочь в этом деле. А теперь вот он из Томска уходит…
Андропов прекрасно понял шутку и в этой же манере ответил:
Автор этой книги, Е.К. Лигачев занимал высшие посты в советском руководстве в годы крушения СССР. Являясь членом Политбюро ЦК КПСС, Е.К. Лигачев способствовал переводу на работу в Москву Б.Н. Ельцина, однако позже стал его непримиримым противником и критиком.В своей книге он рассказывает обо всех деталях борьбы за Советский Союз — борьбы с Ельциным и стоящими за ним внутренними и внешними силами. Книга наполнена фактами, показывает закулисную сторону событий; она дополняется материалами Е.К. Лигачева о продолжении сражения с Борисом Ельциным уже на новом этапе — в 1990-е гг., когда Ельцин стал президентом России.
Воспоминания о событиях в СССР второй половины XX века — столетия великих свершений и больших трагедии. В книге — картины созидания в советское время и разрушения в период капитализации общества. Причины разлома могучей державы и путь выхода страны из состояния упадка.
«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Абвер, «третий рейх», армейская разведка… Что скрывается за этими понятиями: отлаженный механизм уничтожения? Безотказно четкая структура? Железная дисциплина? Мировое господство? Страх? Книга о «хитром лисе», Канарисе, бессменном шефе абвера, — это неожиданно откровенный разговор о реальных людях, о психологии войны, об интригах и заговорах, покушениях и провалах в самом сердце Германии, за которыми стоял «железный» адмирал.
Максим Семеляк — музыкальный журналист и один из множества людей, чья жизненная траектория навсегда поменялась под действием песен «Гражданской обороны», — должен был приступить к работе над книгой вместе с Егором Летовым в 2008 году. Планам помешала смерть главного героя. За прошедшие 13 лет Летов стал, как и хотел, фольклорным персонажем, разойдясь на цитаты, лозунги и мемы: на его наследие претендуют люди самых разных политических взглядов и личных убеждений, его поклонникам нет числа, как и интерпретациям его песен.
Начиная с довоенного детства и до наших дней — краткие зарисовки о жизни и творчестве кинорежиссера-постановщика Сергея Тарасова. Фрагменты воспоминаний — как осколки зеркала, в котором отразилась большая жизнь.
Николай Гаврилович Славянов вошел в историю русской науки и техники как изобретатель электрической дуговой сварки металлов. Основные положения электрической сварки, разработанные Славяновым в 1888–1890 годах прошлого столетия, не устарели и в наше время.
Книга воспоминаний известного певца Беньямино Джильи (1890-1957) - итальянского тенора, одного из выдающихся мастеров бельканто.
Анатолий Иванович Лукьянове 1990–1991 гг. был председателем Верховного Совета СССР. Привлекался к уголовной ответственности по делу «Об августовском путче 1991 года». В состав ГКЧП Лукьянов не входил, однако, по мнению многих, был одним из инициаторов событий августа 1991 года.С 29 августа 1991 г. по декабрь 1992 г. находился в следственном изоляторе «Матросская тишина», после чего он был освобожден под подписку о невыезде. 23 февраля 1994 г. постановлением Государственной Думы была объявлена амнистия для всех участников путча, и уголовное дело было закрыто.В своей книге А.
Двадцать лет назад «гласность и перестройка», провозглашенные М. Горбачевым, выбросили на бурлящую политическими изменениями авансцену советской политической жизни двух следователей Генпрокуратуры – Гдляна и Иванова, а вместе с ними и новое словосочетание – «хлопковое дело». Тогда никто и подумать не мог, что расследование якобы совершенных в далеком Узбекистане экономических преступлений является одним из ключевых этапов дьявольского плана мировой закулисы по разрушению СССР.По сути, «хлопковое дело» как раз явилось политической миной, подложенной под Страну Советов.
Авторы этой книги не нуждаются в особом представлении. Валентин Сергеевич Павлов, премьер-министр СССР, член ГКЧП. B.C. Павлов принимал участие в создании Пенсионного фонда, налоговой инспекции, в формировании коммерческих банков, привлечении первых инвестиций, в регулировании первых кооперативов и совместных предприятий. Борис Ильич Олейник — заместитель председателя Палаты Национальностей Верховного Совета СССР, лауреат Государственной премии СССР, действительный член Национальной академии наук Украины, председатель Украинского фонда культуры.
Автор этой книги Филипп Денисович Бобков — генерал госбезопасности. После создания в 1968 году в составе КГБ СССР 5-го Управления (защита конституционного строя) Бобков был назначен заместителем начальника этого Управления, а с мая 1969 года по январь 1991 года был его бессменным начальником.Главной задачей 5-го Управления КГБ являлась борьба с антисоветскими элементами и с диссидентским движением, и Ф. Д. Бобков, в течение более двадцати лет возглавляя эту борьбу, собрал огромный материал о подрывной деятельности против СССР агентов влияния Запада.