Кто правит миром? - [93]

Ни один серьезный аналитик не считает, что Иран рискнул бы когда-нибудь использовать ядерное оружие, будь оно у него, ведь в этом случае Иран моментально был бы уничтожен. Реальная угроза того, что ядерное оружие попадет в руки джихадистов, существует, только исходит она не от Ирана, где шансы мизерны, а от американского союзника Пакистана, где они очень и очень высоки. Два ведущих пакистанских ученых-ядерщика, Первез Худбхой и Зиа Миан, пишут в журнале Королевского института международных отношений (Chatham House) о растущих опасениях по поводу того, что «боевики завладеют ядерным оружием или материалами и развяжут ядерный террор». На фоне этих опасений «для охраны ядерных объектов были созданы специальные войска численностью 20 тысяч человек». В то же время «нет оснований полагать, что эти силы будут обладать иммунитетом от проблем, связанных с охраной обычных военных объектов», нередко подвергающихся нападениям, в ходе которых боевикам «помогают сами военнослужащие»[536]. Иными словами, проблема действительно есть, но ее переложили на Иран из-за домыслов, в основе которых лежат совсем другие причины.

Другие опасения в отношении иранской угрозы включают его роль как «ведущего мирового пособника терроризма», которую ему приписывают из-за поддержки «Хезболлы» и ХАМАС[537]. Оба движения возникли в ответ на насилие и агрессию, осуществляемые Израилем при поддержке США и безмерно превосходящие все, что приписывается и «Хезболле» и ХАМАС. Что бы о них ни говорили, равно как и о других силах, пользующихся поддержкой Ирана, эта страна вряд ли считается таким уж пособником терроризма не только в мире, но даже в мусульманских странах. Если уж говорить об исламских государствах, то в лидеры среди тех, кто поддерживает исламский террор, со значительным отрывом выходит Саудовская Аравия, которая содействует террору не только посредством прямого финансирования со стороны богатых саудитов, но и миссионерским рвением, с которым она насаждает свою собственную – экстремистскую ваххабистско-салафистскую версию – ислама в коранических школах и мечетях, привлекая на свою сторону имамов и прибегая к другим средствам, которые может себе позволить богатая религиозная диктатура, обладающая огромными запасами нефти. ИГИЛ представляет собой не что иное, как отросток саудовского религиозного экстремизма, и является следствием его усилий по разжиганию пламени джихада.

В возникновении исламского террора ничто не может сравниться с американской террористической войной, которая способствовала распространению этой чумы от небольшого участка вдоль афгано-пакистанской границы, населенной несколькими племенами, до обширных территорий – от Западной Африки до Юго-Восточной Азии. После одного только вторжения в Ирак количество терактов увеличилось в семь раз, значительно превысив показатели, которые предсказывали разведслужбы[538]. Военная кампания с использованием дронов против маргинализованных и угнетаемых племенных сообществ тоже породила жажду мщения, на что указывают многочисленные свидетельства.

Двое упомянутых выше клиентов Ирана, «Хезболла» и ХАМАС, совершили то же самое преступление, одержав по результатам народного голосования победу на выборах – единственно свободных во всем арабском мире. При этом «Хезболла» повинна в еще более страшном злодеянии – это движение вынудило Израиль уйти с территорий на юге Ливана, который он оккупировал в нарушение резолюций Совета Безопасности ООН, одобренных несколько десятилетий назад, и на которых установил незаконный режим террора, отмеченный многочисленными случаями неслыханного насилия, разрушений и убийств.

«Повышая градус нестабильности»

Еще одно опасение, озвученное постоянным представителем США в ООН Самантой Пауэр, сводится к «нестабильности, градус которой Иран постоянно поднимает угрозой развития своей ядерной программы»[539]. «Соединенные Штаты продолжат внимательно следить за таким его дурным поведением», – заявила она. В этом ее слова перекликаются со сделанным на северной границе Израиля заявлением министра обороны США о том, что «мы и впредь будем помогать Израилю противостоять пагубному влиянию Ирана», поддерживающего «Хезболлу», равно как и о том, что Соединенные Штаты оставляют за собой право применить против Ирана военную силу, если посчитают это уместным»[540].

То, как Иран «повышает градус нестабильности», особенно отчетливо видно по Ираку, где Иран помогает строить за 2,5 миллиарда электростанцию, пытаясь восстановить уровень энергоснабжения, существовавший до американского вторжения[541].

Слова постоянного представителя Саманты Пауэр вполне стандартны: когда Соединенные Штаты вторгаются в страну, убивая сотни тысяч и заставляя миллионы покидать свои дома, применяет варварские пытки и сеет разрушения, которые сами иракцы сравнивают с нашествием монголов, попутно разжигая межплеменные конфликты, раздирающие страну на мелкие кусочки, и тем самым закладывают на пару со своим союзником Саудовской Аравией фундамент для ИГИЛ – это «стабилизация»[542]. Фарс подобных стандартных речей порой достигает поистине сверхъестественного уровня. В качестве примера можно привести высказывание либерального комментатора Джеймса Чейса, бывшего главного редактора издания