Кто поставил Горбачева? - [45]

.

Есть основания предполагать, что постановление № 695 рассматривалось лишь как один из шагов на пути дальнейшего реформирования экономики. Не исключено, что именно к тому времени относится предложение H.A. Косыгина «о ликвидации отраслевых отделов ЦК» и перенесении центра тяжести управления из ЦК КПСС в Совет Министров, о чем пишет бывший зять М. А. Суслова – Л.Н. Сумароков[766].

Этот факт нашел отражение и в мемуарах М.С. Горбачева. «В свое время, – пишет он, – Косыгин попросил передать в правительство отделы, созданные в ЦК КПСС для курирования практически всех отраслей народного хозяйства»[767]. По существу, А.Н. Косыгин повторял то, что еще в 1964 г. предлагал Ю.В. Андропов. Однако «Брежнев и его окружение восприняли это как попытку лишить партийное руководство рычагов управления, оставить его с одной идеологией»[768].

В октябре 1979 г. у Алексея Николаевича случился обширный инфаркт», и он оказался в больнице[769]. Одна из причин этого несомненно заключалось в том сопротивлении, которое встретили его усилия по реформированию советской экономики[770].

Если верить Л.Я. Брежневой, Леонид Ильич осознавал неустойчивость положения и заявлял: «Да вы что, какие реформы. Я чихнуть даже боюсь громко. Не дай бог, камушек покатится, а за ним лавина… Экономические свободы повлекут хаос. Такое начнется. Перережут друг друга»[771].

Но сторонники перемен не складывали оружия. В 1979 г., пишет Н.И. Рыжков, первый заместитель председателя Госплана Виктор Лебедев «написал подробную и честную записку, в которой проанализировал состояние экономики, написал и отослал в ЦК. Что же потом было? На заседании Политбюро эту записку чихвостили и обвиняли автора в грязной клевете»[772]. В. Лебедев был освобожден от занимаемой им должности, его наследником стал бывший директор Уралмаша Николай Иванович Рыжков[773].

«15 октября, – вспоминал А.Е. Бовин, имея в виду 1979 г., – к нам приехал Николай Павлович Лебединский, заместитель председателя Госплана… Несколько тезисов из его выступления. Уже снижаются не только темпы, падают абсолютные приросты, абсолютные уровни. Поскольку темпы снижаются неравномерно, усиливается разбалансированность, растут диспропорции. Резко ухудшилось положение на транспорте. Поехала вниз группа «Б». Растут денежные сбережения и неудовлетворенный спрос, что снижает заинтересованность в результатах труда. Появляется «теневая» экономика: «серая» (чтобы работать, надо нарушать порядок) и «черная» (чтобы работать, надо уйти в подполье). Снижается дисциплина, растут безответственность и коррупция… Госплан лишен возможности выступать в роли Генерального штаба управления экономикой»[774].

По свидетельству С. Шаталина, в 1979 г. Политбюро ЦК КПСС «поручило комиссии под руководством председателя ГКНТ СССР заместителя председателя СМ СССР академика В. А. Кириллина» подготовить «доклад» с предложениями «по резкому повышению экономической эффективности народного хозяйства»[775].

В эту «работу», писал С. С. Шаталин «были втянуты сотни людей». Руководили ими Б.З. Мильнер, В.Л. Покровский и он. 20 ноября 1979 г. A.C. Черняев записал: «Вчера вот прочел выступление Брежнева на ПБ (перед предстоящим пленумом ЦК о экономическом положении и планировании на 1980 г.). Поразился откровенности. Но и встревожился еще больше: ситуация-то аховая… В тексте речи уже для пленума (которую я сегодня прочел) – подано все это в ослабленном виде… но названы «поименно» виновники – министры»[776].

После этого в следующем 1980 г. Политбюро ЦК КПСС поручило Комиссии В.А. Кириллина подготовить второй доклад на эту же тему, разработкой которого руководил С.С. Шаталин. «Первый доклад, – вспоминал он, – был атомной бомбой, второй – водородной, даже госплановские снобы говорили – да»[777].

«Второй доклад был всего в трех совершенно секретных экземплярах – один у председателя Госплана СССР Н.К. Байбакова, второй – у президента АН СССР А.П. Александрова и третий – у В.А. Кудряцева». После подготовки второго доклада В.А. Кириллин уехал в Болгарию, а когда вернулся неожиданно для многих «написал просьбу об отставке с поста вице-премьера», чего до этого никогда не было[778]. По всей видимости, это было связано с тем, что предложения возглавляемой им комиссии были отвергнуты.

«В конце 1981 г., – пишет В.И. Болдин, который именно в этом году из редакции «Правды» перешел на должность помощника секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева, – у меня состоялся… разговор с Михаилом Сергеевичем… Горбачев откровенно высказался сам и предложил мне подумать, кого можно было бы привлечь для выработки новых концепций развития экономики. Тогда был составлен список экономистов и хозяйственников». Михаил Сергеевич предложил действовать осторожно. «Но встречи с учеными и специалистами начались и продолжались довольно долго. Горбачев напрямую или через меня приглашал экономистов Госплана, Министерства финансов, Комитета по труду и заработной плате, многих других специалистов. В общем скоро подобные встречи вошли в практику и собрания экономистов у Михаила Сергевича стали своеобразным ритуалом»[779]