Кто первый на виселицу - [14]

Светка посчитала так же, быстро развелась с ним и стала растить дочку одна. А бывший муженек все же проявлял чувства по отношению к родному ребенку: раз в год, в день рождения Ирочки, он появлялся на пороге Светкиной квартиры с малюсенькой шоколадкой в руках. Светка пускала его, потом проводила

с ним ночь, на утро выгоняла, потом неделю ревела, а после

начинала жить своей обычной жизнью. Этот ритуал повторялся

из года в год.

Работала Светка телефонисткой на городской АТС, получала довольно приличные деньги и вполне справлялась со своей ролью одинокой матери.

– Завтра припрем Антошку к стенке, – пообещала мне Светка. – Уж я ему устрою! Все уши оборву!

– Не поможет, – вздохнула я. – Мало ему обрывали, что ли…

– Лучше было бы, конечно, сегодня, – продолжала Светка, – да их дома нет. Катька сегодня в ночь дежурит, а Антон не знаю, где болтается. Может, к кому из друзей ночевать пошел.

Антошка, несмотря на свои десять лет, был довольно самостоятельным малым и частенько не ночевал дома.

Мы допили чай, и я отправилась к себе. Череп на моей двери взглянул на меня пустыми глазами, и я невольно вздрогнула. «А что, если это не Антошка»? – мелькнуло у меня в голове. Но что тогда за маньяк преследует меня? И что конкретно ему нужно? Почему он просто не потребует от меня желаемого?

Нужно будет немедленно стереть это безобразие со своей двери.

Я вошла в квартиру и позвонила Ольге. Когда я все ей рассказала, Ольга чуть не уронила трубку.

– Значит, это все правда, ты ничего не выдумала! – закричала она. – Я так и знала. Видишь, я была права!

– Лучше бы ты была не права, – уныло ответила я. – Что мне теперь делать? Если бы хоть знать, с кем бороться, а то…

– Ничего, Поля, ничего! Мы его вычислим!

– Это какой-то психопат, честное слово! – закричала я, доведенная до отчаяния.

– Ну, Поля, успокойся! Хочешь, я к тебе приеду?

Я сказала, что хочу. Очень хочу. Потому что мне одиноко. На самом деле мне было не одиноко, а просто страшно. Но мне не хотелось признаваться в этом сестре. Ведь я всегда была храброй.

Ольга превзошла сама себя и приехала через десять минут.

– Я машину поймала, – сообщила она. – Иномарку. И даже не стала платить! – она победно улыбнулась.

– Ну, ты даешь! – улыбнулась я в ответ. – Это уже прогресс!

Я достала остатки торта из мороженого, и Ольга начала их уплетать и одновременно рассказывать о встрече с Зоей. Признаться, это казалось мне уже таким далеким, что я недоумевала, какое отношение вообще это ко мне имеет?

– А ты видела художество на двери? – спросила я мрачно.

Ольга кивнула.

– Ну, ты же сказала, что это мальчишка нарисовал?

– Это еще неизвестно, кто, – ответила я. – А вдруг не он? Завтра со Светкой узнаем. Мы сегодня хотели, да их дома нет, Катерины с сыном.

– Послушай, Поля, – задумчиво протянула Ольга. – Ты вот тут заговорила про психопата, и я подумала… Вообще-то это только предположение. И довольно хлипкое, но все же…

– Говори, – потребовала я.

– Понимаешь, я подумала, что, может быть, этот человек преследует не тебя, а меня? Дело в том, что у меня есть один клиент. У него такие отклонения… Ну, я тебе не буду это все подробно описывать, но вот он как раз на такое способен, по-моему.

– Тогда почему он преследует меня? Он ведь меня не знает!

– Может быть, он думает, что преследует меня? Он же не знает, что нас двое.

– Подожди, ты же сказала, что он твой клиент! Разве он не знает, где ты живешь?

– Так он ни разу не был у меня дома. Мы просто познакомились с ним у одной моей подруги, он заинтересовался моей профессией. Потом попросил моей помощи, я согласилась. Назначила ему сеанс. Вот как раз на завтра.

– Когда это было? – спросила я.

– Да дней пять назад.

– Так. Но зачем ему преследовать тебя?

– Я же говорю, что это всего лишь предположение! Может, это и не он. Но для него такой стиль поведения очень характерен.

– Ты же его совсем не знаешь!

– Ну, я же общалась с ним! Кое-что в нем определила.

– Слушай, а ты сказала ему свой адрес?

– Нет, не сказала. Только телефон. Он должен позвонить завтра и спросить, куда приехать и к скольки.

– И как ты надеешься выяснить, он это или не он?

– Ну, я проведу с ним беседу, возможно даже, придется ввести его в гипноз…

– А если он не согласится?

– Скажу, что это необходимо. Придумаю что-нибудь.

– Ну, смотри сама, – вздохнула я.

Мы еще посидели с Ольгой, попили чайку, посмотрели концерт по телевизору. Рядом с сестрой я окончательно пришла в себя и уже совсем не волновалась. В самом деле, чего волноваться? Завтра растрясу Антошку, он сознается в своем преступлении, и все будет нормально. Подумаешь, мазни на двери испугалась!

Мы поболтали с Ольгой еще немного и легли спать.

Антошка ревел белугой. Это было после того, как мы со Светкой пол-утра гонялись за ним по лестнице туда-сюда, стараясь поймать сорванца-мальчишку, слазили за ним в подвал, где он вывернулся из моих рук, будучи уже почти схваченным, пробежали несколько раз вокруг дома и даже чуть не влезли на дерево, на которое с козырька подъезда сиганул этот оболтус.

Он уже считал себя в безопасности и сидел на толстой ветке, корча мне и Светке страшные рожи, когда я подпрыгнула и крепко-накрепко ухватила мальчишку за ногу. Антошка заверещал и задрыгал ногой, пытаясь вырваться из моих пальцев, но не тут-то было!