Кто не спрятался - [108]

— Мы можем получить номер дочери из списка исходящих звонков Зоуи Уолкер? — предложил Ник.

— Вероятно. Но это долгий процесс: нужно проверить самые часто используемые номера и узнать, какие из них принадлежат членам семьи.

— Все равно займись этим. — Инспектор помолчал. — Пожалуйста.

Впервые Келли видела Ника в таком взбудораженном состоянии. Сорвав с шеи и без того уже развязанный галстук, инспектор запихнул его в карман, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и потянул шею.

— Эндрю, приглядывайте за веб-сайтом. Как только что-то изменится — сразу же скажите мне. И выясните, откуда отправили этот последний мейл. Если наш злоумышленник засел не в «Эспресс-О!», может, он устроился в другом кафе. Если это так, то… Келли, сразу же отправьте туда полицейских забрать записи с камер наблюдения. Может, удастся кого-то засечь. Кого-то из клиентов, сидевших там, когда письмо отправили.

«Эспресс-О!»

Вот оно. Та мысль, кружившая в голове Келли. Наконец-то Свифт удалось ее нащупать. Она встречалась с Зоуи в кафе в Ковент-Гардене. У подруги Уолкер была сеть кафе — и новое недавно открылось в Клеркенвелле. Девушка в «Эспресс-О!» говорила о том, что у хозяйки этого заведения сеть кафе.

— Не клиентов! — Келли вдруг поняла, кого им следует искать. Кто стоит за этим веб-сайтом, кто прямо сейчас подвергает жизнь девятнадцатилетней Кейти Уолкер опасности, кто, скорее всего, держит в заложниках Зоуи Уолкер.

Ник удивленно повернулся к ней.

— Нам нужно проверить, кто значится владельцем кафе «Эспресс-О!». — Келли ощутила прилив адреналина. — Я думаю, вайфай в этом кафе использовал для администрирования сайта вовсе не клиент. А хозяйка заведения.

Глава 37

— Кейти! — От крика мой голос срывается, во рту пересыхает.

Я натягиваю скотч, чувствую, как он вырывает мелкие волоски у меня на запястьях. Нахожу в себе силы — не знаю, откуда они только берутся? Скотч немного поддается.

— Я победила. — Мелисса с улыбкой поворачивается ко мне, складывает руки на груди и меряет меня задумчивым взглядом. — Впрочем, я в любом случае победила бы.

— Сука! Как ты могла так поступить?!

— Я ничего такого и не сделала. Решение принимала ты. Это ты позволила Кейти подвергнуть себя опасности — хотя и знала об угрозе. Как ты могла так поступить с собственной дочерью?

— Ты… — Я осекаюсь. Мелисса меня не заставляла. Она права. Это я отпустила Кейти. Это все моя вина.

Я не могу даже посмотреть на нее. В груди нарастает боль, становится трудно дышать. Кейти. Моя Кейти. Кто этот мужчина? Что он делает с ней?

Я стараюсь сохранять спокойствие. Холодный рассудок.

— Ты могла бы завести детей. Усыновление, искусственное оплодотворение…

Я смотрю на экран, но дверь подсобки или складского помещения, что бы это ни было, все еще закрыта. Почему никто ничего не замечает? Повсюду люди. Я вижу сотрудницу метро в форменном жакете. Может быть, она откроет эту дверь? Услышит крики Кейти? Что-то предпримет? Остановит то, что происходит внутри?

— Нейл отказался. — Мелисса отворачивается, и я не вижу выражения ее лица. Не знаю, отражаются ли на ее лице эмоции или в нем тот же лед, что и в голосе. — Сказал, что ему нужны только его дети, а не чьи-то еще. — Она горько смеется. — В этом есть определенная ирония, учитывая, сколько времени мы приглядывали за твоими детьми.

На экране все идет своим чередом: люди толпятся у турникетов, ищут проездные, бегут, чтобы успеть на электричку. Но для меня мир замер.

— Ты проиграла, — спокойно говорит Мелисса, будто мы просто играли в карты. — Время платить по счетам. — Она сжимает нож и задумчиво проводит кончиком пальца по лезвию.

Нельзя было отпускать Кейти, что бы там Мелисса ни говорила. Я думала, что так у моей девочки будет шанс спастись, но сама подвергла ее опасности. Мелисса попыталась бы убить нас, но получилось бы у нее совершить задуманное, если бы мы сопротивлялись вдвоем?

А теперь она все равно меня убьет. Я и так уже мертва в душе, и какая-то часть меня просто хочет, чтобы все поскорее закончилось, чтобы исчезла эта тьма, объявшая меня после ухода Кейти, заполонившая мою душу. Эта тьма готова захлестнуть меня с головой.

«Ну же, Мелисса. Убей меня».

Я замечаю подставку для карандашей на столе Мелиссы — когда-то эту подставку сделала для нее Кейти, — и меня охватывает ярость. Кейти и Джастин обожали Мелиссу. Они видели в ней вторую мать, человека, которому можно доверять. Как она смела предать нас?

Наконец мне удается взять себя в руки. Если Кейти умрет, кто поможет Джастину? Я опять напрягаю запястья, кручу руками, находя извращенное наслаждение в боли, — она отвлекает меня от горестных мыслей. И я все еще смотрю на экран, будто одной только силой воли могу заставить эту дверь открыться.

Может быть, Кейти не погибла. Может, ее изнасиловали или избили. Что, если меня не будет рядом в тот момент, когда я буду нужна ей больше всего? Я не могу позволить Мелиссе убить меня.

И вдруг я чувствую, что часть скотча отклеилась.

Я могу сорвать его. Могу высвободиться.

Я лихорадочно размышляю, что же делать. Голову я опускаю на грудь, чтобы Мелисса подумала, будто я сдалась. Мысли вихрем носятся у меня в голове. Обе двери заперты, окна в кухне — только в потолке, мне туда не дотянуться. Есть только один способ остановить Мелиссу, не дать ей убить меня. Убить ее самой. Эта мысль настолько смехотворна, что у меня голова идет кругом. Как я докатилась до такого? Как я превратилась в человека, способного убить кого-то?