Кто играет в кости со Вселенной? - [23]

Наблюдения за работой коллег по бизнесу ведут к выводу: партнерство в России скорее мешает, чем помогает. Да, стартовать одному страшно, хочется разделить ответственность и усилия с кем-то. Но потом это выходит боком. Обычная российская история: распределение обязанностей и прибылей обсудили на коленке, ввязываемся в работу. Один больше вкалывает, стягивает «одеяло ответственности» на себя. Другой не возражает. Через какое-то время первый не понимает, почему он, вкалывая по шестнадцать часов, получает только половину, когда второй партнер полеживает на боку. Начинаются терки.

Или другой типовой случай. Договорились, что прибыль распределяется так: пятьдесят процентов – на развитие предприятия, по двадцать пять – на личные нужды партнеров. Но в какой-то момент одному из них позарез потребовалось изъять из бизнеса большую сумму, например, для покупки квартиры. Он просит второго, что в этом квартале он возьмет не двадцать пять процентов прибыли, а сорок. Второй компаньон считает: «Чем я хуже? Тоже возьму сорок». Предприятию на развитие остается только двадцать. Дело чахнет.

Бесспорно – есть счастливые союзы, но это исключения: или коллеги абсолютно понимают и доверяют друг другу, или один является главным, единоначалие соблюдается. Опыт помогает до мелочей прописать партнерский контракт, определяющий отношения сторон. Но это не в России девяностых.

Оказалось, что зря я страдал от разрыва с «Таксой», – приобретенный опыт перекрыл потери с лихвой. Теперь я твердо решил, что моя бизнес-деятельность будет связана с полиграфией. Этот почти спонтанный выбор оказался удачным – именно эта отрасль вошла в золотой период. Достиг бы я успеха, если бы выбрал другую сферу? Возможно. Но кроме вышеперечисленных плюсов у полиграфии были и другие, о которых ниже. И еще одно немаловажное – отрасль мне нравилась с эстетической точки зрения: технологически сложная, респектабельная и красивая отрасль.

Звенья счастливых событий только-только начинали формировать цепочку. Неожиданно сваливается как снег на голову одноклассник Гоша, с которым потерял связь уже как несколько лет. Что из этого получилось – читайте следующий рассказ.

Неудача – это как прощупать подводные камни руками. В будущем пригодится.

Сделай шаг навстречу Б-гу – Он сделает шаг навстречу тебе

Все! Экзамены сданы. Назавтра – выпускной вечер. Прощай десять долгих школьных лет. Здравствуй, взрослая жизнь. Я поехал к другу Гоше. Его мама Нина Семеновна не возражала, когда друзья сына оставались ночевать, – лишь бы не шумели.

Спать не хотелось. Мы стояли у распахнутого окна и смотрели вдаль с высоты восьмого этажа. Белая ночь, молодость и ожидание радужного будущего. Болтали-болтали-болтали. С Гошей я мог обсудить все: предназначение человека и будущее страны, приоритет коллективного над личным, грядущую московскую олимпиаду. Поток юношеских наивно-невинных надежд. Поступление в институт из-за сложностей ввиду «пятого пункта» сознание отодвигало в дали дальние. А неизбежную и не самую привлекательную колею инженерной жизни – вообще за горизонт.

Солнце взошло, Гоша взял гитару и напел:

Хожу по Ленинграду я,

Хожу, не чуя ног,

Девиц прекрасных радуя,

Веселый паренек.

Соседи снизу постучали по батареям.

В нашей математической школе учились только девятые – десятые классы. Учиться в ней стремились многие, туда брали по результатам собеседования. Когда первого сентября мы собрались в классе – друг с другом пришлось знакомиться. Сначала мы с Гошей сблизились по «форме носа»: он – еврей, я – полукровка (мама – еврейка, папа – русский). Тогда, в советские времена, это была больше игра – мол, «мы с тобой одной крови», чем вопрос национальной идентичности. Всех воспитывали атеистами, на смеси интернационализма с православной культурой. С каждым месяцем мы с Гошей находили все больше общих тем разговоров, понимали, что на многое смотрим под одним углом. К окончанию школы – дружба «не разлей вода».

Но после выпускного вечера – никто не мог предположить – наши жизненные тропинки стали расходиться. Разные институты, разные компании, встречи тет-а-тет все реже, споры все жестче. Пролетели пять студенческих лет. Страна начала перестройку, а мы – обустройство личной жизни. Я женился. Гоша влюбился в однокурсницу Таю, привел ее домой. Нина Семеновна отказалась принимать невестку из провинции, усмотрев только корысть – желание получить ленинградскую прописку. Гоша предпочел поссориться с матерью, бросить институт, чем свою любовь: пошел на завод, снял квартиру, переехал туда жить с Таей. Омрачало только приближающееся распределение после института. Таисия поставила вопрос ребром: или Гоша как-то обеспечивает ей прописку, или она уходит к другому однокурснику, который готов предоставить ленинградскую жилплощадь. Гоша поехал к матери.

– Я же говорила! Надо было мать слушать! – радостно подытожила Нина Семеновна.

– Это вопрос жизни и смерти, мама! – Гоша не хотел отступать.

– Ищи другие варианты. Я квартиру не отдам.

– Какие варианты?

– Не знаю. Ты кашу заварил – тебе и расхлебывать.

Решение не приходило. Гошин мозг закипел – он включил газ и засунул голову в духовку. Тая вызвала санитаров. Психбольница и стандартный диагноз для суицида – психопатия.