Ксавьер Колд - [2]

— За вашей спиной уборная. Идите туда и переодевайтесь.

Ненавижу исполнять приказы вроде этого, но я жажду сделать все, что угодно, лишь бы к чертям собачьим выбраться отсюда.

Переодевшись, я возвращаюсь, и офицер поднимается со стула.

— Я провожу тебя наружу.

Мы проходим еще несколько дверей, затем распахивается большая стальная дверь, и я замечаю Анну, стоящую в комнате ожидания, которая выглядит словно стерильное помещение. Выражение на ее лице может быть описано только как «тревожное», она кусает нижнюю губу и вытягивает шею, чтобы разглядеть меня за открывающейся дверью.

Ее лицо расслабляется, когда наши взгляды пересекаются.

— Ксавьер!

Дверь едва приоткрывается, и я бросаюсь вперед, обнимая Анну, прижимая ее к себе. Делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Аромат ее фруктового шампуня и парфюма успокаивает меня, пока я крепко стискиваю ее.

— Мне так жаль. Блять, как же мне жаль, — повторяю я снова и снова.

— Тсс, — она пытается успокоить меня, запутываясь пальцами в моих волосах. — Мы что-нибудь придумаем.

То, как она произносит это «мы», согревает мне сердце. Так много раз в жизни меня отшвыривали, словно я ничего не значу. Люди не остаются со мной, и это лишь больше заставляет меня дорожить Анной.

Отодвинувшись, я вижу слезы, блестящие в ее глазах. Одна капелька скользит по щеке, и я смахиваю ее пальцем.

— Пожалуйста, не плачь из-за меня. Ты же знаешь, как, блять, мне больно видеть твое нахмуренное лицо.

Она вздыхает.

— Я думала, что потеряла тебя.

Я беру ее лицо в ладони и шепчу:

— Я всегда найду способ вернуться к тебе.

— Обещаешь?

Пристально смотрю ей в глаза и отвечаю с абсолютной уверенностью:

— Да.

Больше ничто не встанет между нами. Я сделаю все, что в моих силах ради этого.

Я снова целую ее.

— Пойдем, красавица. Давай выбираться отсюда, пока они не передумали и не попытались заставить меня остаться в этой дыре.

— Хорошо.

Я обнимаю ее одной рукой, благодарный за то, что она со мной, и веду наружу через тяжелые стеклянные двери. Мы идем к парковке, и я рад тому, с какой теплотой Анна прильнула ко мне. Какое-то время в тюрьме я размышлял, когда снова смогу почувствовать, как она прижимается ко мне вот так. Хорошо, что я перевел все деньги на ее счет в банке.

— Спасибо, что вытащила меня отсюда, — произношу я, прежде чем поцеловать ее в макушку. — Я уже успел полностью подготовиться к тому, что проведу там ночь. Удивительно, что они так быстро дали мне выйти.

Анна поднимает на меня глаза.

— Тут, в общем, такое дело. Я не платила за то, чтобы вытащить тебя.

Я хмурюсь.

— Ты не платила?

— Нет. Я, разумеется, собиралась, но к тому времени, как добралась до номера, чтобы взять чековую книжку и твои вещи, залог уже был внесен, когда я приехала в тюрьму.

В моей голове мечутся варианты, кто мог выплатить залог, но как только мы ступаем на парковку, и я замечаю черный лимузин, гадать больше не приходится.

Эх, блять. Это нехорошо.

Стекло заднего сиденья опускается, и мистер Сильверман наклоняется вперед, устанавливая со мной зрительный контакт.

— Садись.

Мое сердце колотится в груди. Тюрьма за то, что я сделал с Рексом, была только началом последующего наказания. Босс не позволит мне отделаться без последствий. Несмотря на все происходящее в «Напряжении», у него действует политика нулевой терпимости к дракам, случающимся вне ринга. Так что драка по национальному телевидению — проверенный способ вылететь с работы прямо на этом месте.

Я веду Анну к другой стороне машины и тяжело сглатываю. Вот он, уже здесь, — конец моей гребаной мечты. Кроме рестлинга у меня нет ничего, не считая Анны. Как долго, навскидку, получится удерживать ее в моей жизни, если я не смогу ее обеспечить? Человека с моим прошлым не ждет хренова тонна хорошо оплачиваемой работы. Преступники не в числе первых в списках найма.

Анна кладёт ладонь мне на живот.

— Неважно, что он скажет, я с тобой.

Я накрываю ее руку своей и тихонько молюсь Богу, чтобы она и вправду это имела в виду. Ни за что не смогу отказаться от нее сейчас.

Я открываю дверь машины для Анны и затем сажусь внутрь вслед за ней. В интерьер лимузина по верху вписаны лампы, благодаря им, когда я сажусь рядом с Анной, разглядеть лицо мистера Сильвермана не составляет труда. Она берет меня за руку и легонько сжимает ее, ободряя меня так же, как и всегда.

Босс жмет на красную маленькую кнопку на консоли.

— Обратно в отель, чтобы высадить Ксавьера и Анну, пожалуйста.

— Выезжаем, сэр, — отвечает водитель. Машина начинает двигаться.

Он подтягивает серый галстук и смотрит мне в глаза.

— Я припоминаю разговор с тобой несколько шоу назад о том, что ты будешь следовать каждой букве сценария, и о том, что мне не нравятся судебные разбирательства. Похоже, та дискуссия пролетела мимо твоих ушей, учитывая, что я приехал внести залог, чтобы вытащить тебя из тюрьмы за избиение одного из моих работников до бессознательного состояния во время шоу в прямом эфире.

Нечего возразить на его слова.

Я расправляю плечи и поднимаю подбородок, готовый встретиться лицом к лицу и с поднятой головой с последствиями своих действий.

— Да, я все это натворил, и хотя мне жаль, что я вляпался в самое дерьмо, мне не жаль, что я это сделал. Рекс напросился. Он перешел на личности и довел все до такого уровня, к которому нельзя было приближаться.