Крысы Гамелина - [6]

Ему вдруг расхотелось иметь любые дела с этим маленьким, слащаво улыбающимся человечком, хотя, собственно, что тут такого? Мер беспокоился о своей карьере, вполне понятное желание. Что поделаешь, толстячка угораздило стать мэром, когда город переживал не самые лучшие свои дни, но он, в конце концов, в этом не виноват. И все же Нильс не без труда нашел в себе силы снова растянуть губы в улыбке.

- Такая установка у нас уже есть, и сегодня или завтра мы все подготовим к испытаниям. Вам остается только предоставить в наше распоряжение катер.

- Хорошо. Как только будете готовы, звоните ко мне, об остальном я позабочусь. - Мэр подошел к нему и пожал руку, - Я очень надеюсь на вас.

Он повернулся, чтобы уйти, остальные проследовали за ним. В дверях мужчина в сером пальто остановился и пристально посмотрел на Нильса.

- Послушайте, а этот ваш прибор... Насколько широка область его возможного применения?

Нильс непонимающе взглянул на него.

- Ну, я имею в виду, что крысы ведь не такие уж уникальные животные, и эффект, создаваемый прибором, должен действовать не только на них.

Глаза очкастого как-то странно блеснули за толстыми стеклами. Он улыбнулся, показав на мгновение остренькие зубки грызуна.

- Ну, конкретно эта частотная модуляция воздействует только на нервную систему крыс и еще, может быть, некоторых грызунов. Хотя, в принципе, подобрать подобную комбинацию можно к нервной системе любого типа живых существ.

Очкастый снова оскалился и застегнул плащ.

- О, у вашего изобретения большие перспективы! Что, ж весьма забавно.

Забавно и любопытно. - он вышел, захлопнув дверь перед носом у опешившего от этих слов Нильса.

Нильс в растерянности остановился возле двери. Его вдруг прошиб холодный пот. Вот - подумал он: Вот и началось Этого он и боялся: не успеет он заявить о своем изобретении, как сразу обявятся вот такие, в очках, в одинаковых серых костюмах, с цепким взглядом, внешне почти неотличимые друг от друга. Уж они сразу разглядят большие перспективы и широкие возможности применения . Настолько широкие, что по сравнению с ними вся эта затея с истреблением грызунов покажется детским лепетом. Нильс вытер рукой вспотевший лоб. Для них он со своими частотными модуляциями просто находка. Ведь об этом только мечтать могли все ящики и секретчики мира: стопроцентный контроль над психикой, моментальное превращение любого живого существа в зомби. Любого, в том числе и человека.

Словно в фильме о злом гении, пытавшемся поработить мир, только этот гений и сам не понимал, во что вляпался.

Да, он не любил людей, устал от них, презирал их за их слепоту и сытую тупость, но он никогда не желал им по-настоящему зла и не хотел теперь чтобы его изобретение, пусть и принеся ему огромные деньги, было обращено кому-нибудь во вред. В эти игры он не играл. Все, чего он хотел - это извести проклятых крыс, получить бабки, умотать куда-нибудь на край света и забыть об этих серых промокших стенах и неистребимом, вевшемся запахе разложения.

Нильс заставил себя успокоиться. В конце концов, все выкладки были у него в руках, и, хотя устройство прибора предельно проста, повторить подобное вряд ли кому-нибудь удастся - ведь все дело не в самом приборе, представляющем собой примитивный излучатель ультразвука плюс несколько несложных примочек.

Вся соль именно в тоновой комбинации - мелодии Гамелинского Крысолова, как окрестил ее Нильс. Он с Мартином совершенно случайно наткнулся на нее, это было просто невероятное везение, какое-то озарение. Вспышка. Как он потом не пытался, ему так и не удалось найти какую-либо систему в этой комбинации и научиться управлять реакцией крыс. И эта мелодия хранится только у него в голове, да в самом приборе. И даже если она все-таки попадет в руки серых - это ничего им не даст. Нильс понятия не имел, как изменить комбинацию, так, чтобы она действовала еще на кого-то кроме крыс, и всерьез сомневался в том, что это вообще возможно. Но все равно он никого не подпустит к аппарату, а когда все закончится, лично уничтожит его и все чертежи.

Обхватив себя руками за плечи, Нильс наблюдал через окно, как отезжает с площади лимузин мэра. Перед тем, как сесть в мерседес, очкастый оглянулся и посмотрел наверх. И хотя он вряд ли мог увидеть Нильса, тот отступил в глубину комнаты, инстинктивно пытаясь спрятаться от этого взгляда.

* * *

Катер резво рассекал мутную воду залива. Нильс стоял на носу, глядя на горизонт, где уже начинали виднеться мусорные острова Старого Порта. На корме сгорбился над установкой излучателя Гусь, настраивая его на нужную частоту. Сзади к Нильсу подошел мэр, положил руку ему на плечо и прокричал, заглушая шум мотора:

- На каком расстоянии действует прибор?

Нильс, невольно отстранившись, обернулся к нему.

- Трудно сказать. В лабораторных условиях радиус действия порядка пятисот метров, но на открытой местности он может быть совсем другим. По моим расчетам он может достигнуть километра, но если создать еще более мощную установку, его можно еще увеличить.

Он заметил, что к их разговору внимательно прислушиваются двое в плащах и, недовольно нахмурившись, замолчал. Он уже успел выведать у мэра, что один из них, - а именно тот, что разговаривал с Нильсом - был из службы безопасности, и он не хотел, чтобы им стало известно еще хоть что-нибудь приборе.