Крысолов - [9]

5

На улице нас встретил сильный холодный ветер, выбивавший из глаз слезы, но он был гораздо приятней душной спертости бомбоубежища.

— Черт, позабыл свой багор, — выругался я.

Лаэрт поскучнел и что-то проворчал в мой адрес.

— Что ты говоришь? — поинтересовался я.

— То, что я не пойду за ним.

— Я тебя и не прошу. Багор там не пропадет, возьму его в следующий раз. — Мне совсем не хотелось возвращаться назад, в дальний подземный отсек.

Из синего изящного автомобиля, припаркованного рядом с моей машиной и служебным автофургоном, вышла и направилась к нам, точнее сделала вид, что направилась, молодая статная женщина.

— Мой начальник, мадам, Хэнк, — представил меня Лаэрт, когда мы приблизились к ней. — Рекомендую.

— Рада познакомиться, Хэнк. Вы не находите, что погода сегодня на редкость отвратительная, — произнесла она, и принялась запахивать полы голубой искусственной шубы, раздуваемые ветром.

— Сейчас постоянно погода отвратительная, за исключением двух-трех месяцев в году, — заметил я. Стоя возле нее, я испытывал чувство неловкости за свою грязную рабочую одежду.

— Да, климат на планете совсем испортился, — согласился Лаэрт, и напомнил: — Мой начальник, пани.

— Я поняла. Я рада познакомиться. Но эта погода меня жутко угнетает. Чтобы хоть немного улучшить настроение, мне без конца приходится глотать таблетки.

— Нас тоже, леди, жутко угнетает эта погода. Мы тоже без конца глотаем таблетки, — меняя свои обращения к женщине, Лаэрт хотел сбить ее с толку, но, по-моему, рассуждениями о погоде она преуспела в этом гораздо больше.

— Так вот, меня зовут Кларисса. У меня к вам просьба: избавьте мое жилище от крыс.

— Какие проблемы? С удовольствием…

— Но, — перебил меня Лаэрт, решивший сам вести все переговоры, — но у нас много вызовов, фрау, то есть Кларисса. Мы просто не успеваем повсюду, мой начальник подтвердит.

— Что же мне делать?

— Официально обратиться в нашу контору и оформить вызов. Когда подойдет ваша очередь, то мы вас обслужим.

— И сколько же мне ждать?

— Ну, не больше полугода. При удаче и того меньше. Месяца четыре.

Кларисса мягко улыбнулась, будто любой другой ответ ее бы удивил.

— Крысы досаждают мне сейчас, а что будет через полгода или даже через четыре месяца неизвестно, — заметила она. — Я заплачу вам за срочность.

— Но существует очередь и среди срочных вызовов. Если только… — взглянул на меня Лаэрт с немым вопросом.

— Если только не записать этот вызов, как ликвидацию внезапного возникшего эпидемиологического очага, — завершил я за него фразу.

— Это как раз то, что мне нужно.

— Ну и отлично. После обработки, мы дадим вам замечательные ловушки, — заверил Лаэрт. — Улучшенной модели, с гарантией на двенадцать месяцев. Они пока еще нигде не продаются. В таких случаях обычно мы берем по полсотни на человека.

Получив согласие Клариссы, мы разошлись по своим машинам. Минуло всего несколько минут, и мы подъехали к невысокому особнячку, окрашенному в ярко оранжевый цвет. Кстати, сейчас многие используют кричащие краски для фасадов собственных домов, чтобы нарушить серую монотонность окружающего мира.

В прихожей мы с Лаэртом сняли грязную верхнюю одежду, и были приглашены Клариссой в стерильно чистую гостиную, с минимумом пластиковой мебели. Всю стену в гостиной занимал плакат с изображением пенистых океанских волн и всходящим красным солнцем. После того, как мы договорились о цене за наши услуги, обращалась она исключительно ко мне, игнорируя моего напарника. Лаэрт на это нисколько не обиделся, вежливо помалкивал и неприязненно озирался по сторонам.

— Эти отвратительные крысы расхаживают повсюду, словно они здесь хозяева. Важные такие, как госчиновники. Все у меня перегрызли, к тому же я их смертельно боюсь. Хорошо хоть, что пока они не научились вскрывать стальные ящики в моем кабинете с медикаментами, — говорила Кларисса и плавными движениями красивых рук показывала нам, где, по ее мнению, нам следовало поставить ловушки.

— А здесь, — открыла она дверь маленькой темной комнаты, доверху заваленной разным старьем, — они попросту обосновались — отсюда они разбегаются по всему дому. Здесь нужно никак не меньше дюжины ловушек. Мне нельзя иметь у себя столько крыс. Я дантист, занимаюсь частной практикой.

— Понимаю, — кивнул я и невольно ощупал языком во рту все зубы. То же, по-моему, проделал и Лаэрт, и начал, сидя на полу, усерднее заряжать ловушки.

— Поэтому у меня совершенно недопустима инфекция, иначе я растеряю всю свою клиентуру.

— Оно конечно.

— Но ладно инфекция. Вчера я вот поправляла пальцами пломбу одному пациенту, и вдруг откуда-то выскакивает крыса — величиной с маленькую комнатную собачку. Нет, каково? От неожиданности мой пациент сжал челюсти. Представляете? Укусил мне руку. Но, слава Богу, не сильно. Не до крови. Вы уж избавьте мой дом от них, а то, как мне принимать людей? Я ведь вдова, мой муж погиб на расчистке старого города, и полагаться мне, кроме себя, больше не на кого. Трудно в наше время жить одной. А эти крысы, бывает, портят у меня дорогие лекарства, предназначенные для моих пациентов. Те, что оказались, не убраны в стальные ящики.