Крысолов - [4]

— Сухого вина? — К ней вновь вернулось игривое настроение. — Максим, мне кажется, в вас скрыт талант поэта-песенника.

— Я полон скрытых талантов, — усмехнулся Подгорный и неожиданно почувствовал, как постепенно к нему возвращаются столь привычные уверенность и легкая ирония, которые всегда помогали Максу в общении с прекраснейшей половиной человечества. Макс сделал большой глоток вина и окончательно расслабился. Поводов нервничать не было. Что из того, что эта девица, избалованная дочь одного из высших государственных чиновников, над ним посмеивается? В конце концов, он и сам не так прост, а первая неделя, проведенная в столице, сложилась для него весьма удачно.

Прежде всего, удачным было то, что Макс попал в группу, которую курировал сам Фролов. В свое время Подгорный-старший именно с ним обсуждал свой переход с губернаторской должности в Совет Федерации, да и затем, будучи сенатором, поддерживал контакт с влиятельным чиновником. Сами кураторы во многом были фигурами достаточно номинальными, их основная функция сводилась к вступительной мотивирующей речи перед своими группами и традиционной полуторачасовой лекции примерно в середине курса. После того как выступление Фролова было закончено, обучающиеся обступили высокопоставленного наставника. Макс не стал лезть в толпу, пока вопросов у него не было, а желания просто попасть на глаза чиновнику он не испытывал. Однако на выходе из аудитории Подгорного остановила администратор их группы, женщина средних лет с острыми чертами лица и блеклыми светло-серыми глазами. У Макса она вызывала ассоциации с какой-то хищной птицей.

— Максим Сергеевич, задержитесь. — Немигающий взгляд в упор буравил Подгорного. — Петр Михайлович изъявил желание поговорить с вами. А что, вы знакомы с Петром Михайловичем? — В голосе промелькнули заискивающие нотки.

Макс отрицательно покачал головой. Видя недоверчивый взгляд администратора, объяснил:

— С Фроловым был неплохо знаком мой отец. Он умер почти год назад.

Администратор явно ждала более подробного рассказа, но Подгорный ограничился сказанным. Поняв, что больше ничего не услышит, женщина недовольно насупилась и, велев Максу следовать за ней, направилась в административные кабинеты. Оставив Максима одного в просторном, почти без мебели помещении, основным украшением которого был огромный портрет действующего президента, администратор удалилась, унося с собой все то же недовольное выражение лица. Подгорный уселся на ближайший стул, извлек из кармана смартфон и занялся чтением новостей родного Среднегорска. Звука открывающейся двери он не слышал, но, почувствовав движение воздуха, поднял голову и тут же вскочил на ноги. В кабинет, улыбаясь, вошел Фролов и протянул руку Подгорному.

Максим впервые видел перед собой этого высокопоставленного чиновника. Будучи старше Подгорного на двенадцать лет, Петр Михайлович выглядел очень энергичным и подтянутым. Стройная фигура, расправленные плечи, быстрая легкая походка. Немного портило впечатление лишь округлое лицо с небольшим первым подбородком и растущим вторым. Глаза сразу выдавали человека деятельного и решительного, это были глаза молодого человека, а не умудренного опытом, зачастую печальным, государственного служащего.

— Рад вас видеть, Максим Сергеевич, — голос чиновника звучал вполне искренне, — в свое время я был достаточно хорошо знаком с вашим отцом.

Выдержав положенную в таких ситуациях минорную паузу, Фролов продолжил:

— Мне кажется, что будет весьма логично, если вы, человек еще достаточно молодой и, как мне говорят, весьма энергичный, но уже достаточно опытный, продолжите дело своего отца.

Заметив некоторое недоумение на лице Подгорного, Петр Михайлович поспешил уточнить:

— Да, я знаю, что сейчас все бизнес-проекты вашей семьи замкнуты на вас. Но в данный момент я говорю совсем не о бизнесе. Я говорю о нашем государстве. Ваш отец занимал достаточно высокий государственный пост. И я так вам скажу, что он не только по должности, он и по сути своей был человек государственный. Он умел ставить свои личные интересы во вторую очередь.

Подгорному показалось, что комплимент был достаточно двусмысленный, но на всякий случай он согласно кивнул. Фролов заметил сомнение, лишь на мгновение промелькнувшее на лице Подгорного. Петр Михайлович рассмеялся.

— Максим Сергеевич, я вижу, вы меня с ходу понимаете. И вы и я оба знаем, что часть его успехов в бизнесе была связана с теми должностями, что он занимал за годы своей государственной службы. Не делайте такое мрачное лицо, молодой человек, оно вам не идет. То, как ваш отец добивался этих своих успехов, заслуживает уважения. Я не шучу. Вы приехали сейчас на обучение, успешное прохождение которого дает пусть и формальный, но пропуск в высшую лигу. Точнее, это некое виртуальное удостоверение кандидата. Так вот, здесь тестируют и проверяют не только ваши ум и сообразительность, но и способность ставить свои личные интересы ниже интересов государства.

— Вы уверены, что эта способность действительно используется? — Подгорный даже не пытался скрыть иронию.

Фролов небрежно закинул ногу на ногу. Его блестящие черные туфли были абсолютно чистыми, словно его перенесли на руках из машины прямо в кабинет.