Крымский узел - [45]
Реализация правительственной программы началась с подписания 11 апреля 1994 года Ю. Мешковым трех Указов: «О совершенствовании налогообложения и системы расчетов в хозяйственном обороте Республики Крым», «О валютном регулировании и валютном контроле», и «О банках и банковской деятельности на территории Республики Крым».[271] Первый Указ вводил налог на прибыль (30 %) взамен существовавшего налога на доходы, а также предписывал до 1 октября 1994 года ввести новую систему налогообложения, имеющую в виду ограничение числа налогов, упрощение процедуры налогообложения, установление льготных налоговых ставок и т. д. Второй давал возможность субъектам хозяйственной деятельности продавать заработанную валюту по коммерческому курсу, а не завышенному государственному. Третий устанавливал автономность республиканского банка Крыма, в частности, предоставлял права республиканскому Банку на выдачу лицензий на банковскую деятельность, что, по мысли его авторов, должно было вывести Крым из банковской изоляции. Были осуществлены также еще некоторые мероприятия, существенно упростившие порядок открытия частных предприятий и создававшие более благоприятные условия для деятельности частного сектора в экономике.
Первые шаги крымских реформаторов получили восторженные оценки в украинской экономической прессе. Украинская национальная ассоциация предпринимателей (УНАП) приняла резолюцию о поддержке крымских реформ, объявив Крым зоной, благоприятной для предпринимательства.[272] Несколько опережая развитие событий, отметим, что значение «крымского эксперимента» было достаточно велико, следует сказать, что украинские власти лишь через три года попытались осуществить те налоговые преобразования, которых требовали крымчане в 1994 году. Несмотря на то, что экономические решения кабинета Е. Сабурова так и не вступили в полную силу, они дали толчок развитию банковской деятельности на полуострове, позволили замедлить темпы падения производства на многих предприятиях, стимулировали развитие частного предпринимательства и т. д. В одном из последних интервью Е. Сабуров так высказывался о результатах работы правительства: «Так что же удалось? Во-первых, зона пониженных налогов. Собрались большие кредитные ресурсы, к сожалению, в карбованцах. Во-вторых, — поливалютный режим, что способствовало нормализации платежей. В отличие от Украины — у нас свободный курс рубля. Когда мы пришли, исполнение бюджета по доходам было 20 %. Теперь в целом за 9 месяцев — 80 %. Мы ввели новую, не имеющую аналогов в мире, форму «налогового договора», которую нужно внедрять в России. Наконец, заторможен спад производства. Число нерентабельных предприятий сокращено вдвое…».[273]
В целом же результаты реформирования крымской экономики существенно отличались от задуманных. Крымские мероприятия, конечно, не могли переломить неблагоприятных тенденций в экономике Украины и последствий гиперинфляции 1993 года. Инициативы крымского правительства существенно расходились с антиреформаторским курсом украинских властей и в условиях отсутствия нормального разграничения полномочий между Украиной и Крымом постоянно наталкивались на противодействие Киева и, в сущности, не могли быть проведены в жизнь.
Сабуровское правительство было группой экономистов-теоретиков и экспериментаторов и имело слабое представление о конкретной административной работе. Уже с самого начала оно стало допускать понятные, но вместе с тем роковые ошибки, например, весной правительство постановило увеличить розничную цену на хлеб, что вызвало недовольство населения и т. д. Субъективные ошибки усугублялись объективными трудностями. 1994 год в Крыму был необыкновенно засушливым. Правительству Сабурова пришлось фактически работать в условиях стихийного бедствия, сопровождавшегося вспышкой инфекционных заболеваний, прежде всего холеры, что никак не входило в планы людей, приехавших «делать реформы».
Самое же главное заключалось в том, что деятельность правительства столкнулась с сильной оппозицией в Верховном Совете Крыма. Основную критику обрушила на кабинет Партия экономического возрождения Крыма, представлявшая интересы местных дельцов, в значительной степени теневых, опасавшихся, что деятельность правительства Сабурова приведет к вытеснению их из контролируемых ими секторов экономики. Впоследствии к этой критике присоединились и многие представители блока «Россия», недовольные кадровой политикой президента Мешкова. В распространенном в июне обращении политсовета ПЭВК говорилось о том, «что правительство ничего не может предложить народу, кроме очередного повышения цен на товары и продукты первой необходимости, введения новых обременительных налогов».[274] Депутат от блока «Россия» С. Никулин требовал от правительства любым путем вернуть Крым в рублевую зону и т. д. Правительство обвинялось в неимении четкой программы деятельности, незнании местных условий, наконец, в том, что министры живут в Алуште на берегу моря и ездят работать в Симферополь и т. д.[275]
Это трудно назвать принципиальной критикой правительственного курса хотя бы потому, что за столь короткий промежуток времени было невозможно говорить о какой бы то ни было его оценке. Атаки на правительство имели главной мишенью внутреннюю политику президента Мешкова в целом, как направленную, по мнению депутатов парламента, на создание авторитарной президентской власти. Один из лидеров парламентского большинства, редактор газеты
