Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина - [30]

В июле 1919 г. повсеместно был разослан циркуляр о том, что иврит — язык «реакционный» и «контрреволюционный». Попытка комиссара просвещения А. В. Луначарского оградить древний язык от преследований тогда же потерпела неудачу. 30 августа 1919 г. государственной системе образования было запрещено обучать население ивриту.

Началась борьба Евсекции и ВЧК против сионизма. В России насчитывалось более 300 тыс. сионистов. Само движение объявили контрреволюционным, а сионистов — английскими шпионами. Несколько человек арестовали. В защиту сионистов выступили председатель ВЦИК М. И. Калинин и секретарь ВЦИК А. С. Енукидзе. 21 июля 1919 г. было принято соответствующее решение ВЦИК.

Но вот 20 апреля 1920 г. в Москве была собрана Всероссийская сионистская конференция. Заседали два дня, а на третий день всех делегатов и гостей форума арестовали и препроводили в ВЧК (всего 108 человек). Отпустили их не сразу, а пятнадцать человек посадили в тюрьму на различные сроки. Сионисты через А. М. Горького обратились за поддержкой к В. И. Ленину. Но им в общих чертах было передано, что все националистические движения реакционны, нации — выдумка буржуазии; что цель революции — уничтожение всех государств и учреждение на их месте союза коммун. Поскольку сионисты призывают к созданию еще одного государства и признанию еще одной нации, они являются врагами большевиков. Другими словами, вождь революции умыл руки, но стало ясно, что Евсекция и ВЧК согласовывали с ним свои действия. С 1921 г. сионисты России ушли в подполье.

Отношение большевистского руководства к национальному вопросу менялось в течение всего 1920 г. в связи с тем, что Ленин окончательно утвердился в идее создания СССР и федерализации России. Теперь уже государство перестало быть врагом революции, а в стране стали формироваться национальные государственные образования. Должным образом изменились и взгляды руководства Евкома и Евсекции. Скорее всего, здесь сказалось их общение с Лариным, а следовательно, и подспудное влияние «Джойнта». Евком и Евсекцию вдруг обеспокоило то, что у других народов есть национальная территория для создания своих республик и областей, и только у евреев такой территории не было. И их взоры отчего-то разом обратились к Крыму.

Все это время И. В. Сталин отмалчивался, хотя косвенные факты доказывают, что Евком и Евсекция были для него все равно что кость поперек горла. В подчиненных ему еврейских партструктурах Сталин прежде всего видел опору либо для Троцкого, либо для Зиновьева, а потому старался всячески ослабить их политическое влияние и при удобных случаях негласно поддерживал главных конкурентов Евкома и Евсекции в еврейской среде России — сионистов. Более всего он был противником учреждения Еврейской автономии в Крыму, полагая, что если уж евреям суждено воссоздать собственное национальное государство, то пусть они воссоздают его за пределами российских территорий. Однако до инсульта Ленина Сталин находился в подчиненном положении, а когда вождь оказался недееспособным, перед большевиками уже маячили миллионы «Джойнта», потерять которые нельзя было ни в коем случае.

Интриги Сталина не оставались безответными. Дело дошло до того, что весной 1921 г. председатель Центрального Бюро Евсекции А. И. Чемеринский[112] написал Ленину донос на Сталина. Там, в частности, говорилось: «…В выступлении т. Сталина — горячего защитника буржуазной “Габима”, вечного представителя т. н. тюркских народов… выплыл метафизический вопрос — нация ли евреи? Что мари нация — в этом т. Сталин не сомневается…»[113]

«Габима» (точнее, «Ха-бима») — первый в современной истории театр на иврите. Он был основан в 1909 г. в Белостоке[114] молодым сионистом и великим энтузиастом театра Наумом Цемахом и первоначально назывался «Ха-бима ха-иврит» («Ивритская сцена»). Первая мировая война прервала было деятельность театра, но летом 1917 г. Цемах при поддержке главного раввина Москвы Яакова Мазе создал в старой столице новую «Габиму». Он обратился за покровительством к К. С. Станиславскому, который немедля назначил главным режиссером театра своего любимого ученика Е. Б. Вахтангова.

Октябрьская революция не помешала становлению труппы и ее репертуара. В кратчайшие сроки Станиславский и Вахтангов сделали «Габиму» театром мирового уровня. Правда, через год смертельно больной Вахтангов вынужден был покинуть «Габиму», но дело было сделано — театр на иврите состоялся и получил государственный статус.

Однако в 1919 г. за него вплотную взялись Евком и Евсекция. В «Габиме» неожиданно увидели «буржуазный и реакционный театр, играющий на языке, который давно устарел и вышел из употребления», и потребовали его закрытия. Защищая театр, К. С. Станиславский, В. И. Немирович-Данченко и Ф. И. Шаляпин напрямую обратились к В. И. Ленину. Тогда-то и поддержал иврит и «Габиму» И. В. Сталин, после чего появился донос Евсекции. Государственное финансирование театра[115] все же удалось отстоять, но с этого времени конфликт между комиссаром по делам национальностей и руководством Евкома и Евсекции только обострялся.