Крылья - [28]

— Но, взглянув на крыло, она не увидела предкрылков, хотя должна была заметить их, если бы они были выпущены.

— И это верно, — согласилась Кейси.

— Но она не могла видеть двигатели, потому что они расположены под крылом, — продолжал Бэрн. — Возможно, выдвинулась решетка реверса. На крейсерской скорости это вызвало бы заметный шум. За этим следует внезапная потеря скорости, возможен сильный крен. Пилот струхнул, попытался выровнять самолет, переборщил — и дело сделано!

— Чем подтверждается выпуск решетки? — спросил Мардер. — Повреждена турбина? Лопнули патрубки?

— Вчера мы осматривали их, — ответил Бэрн. — Но ничего не обнаружили. Сегодня мы исследуем двигатели рентгеном и ультразвуком. Если есть повреждения, мы их найдем.

— Ясно, — сказал Мардер. — Будем проверять предкрылки и решетки, но нам нужно больше данных. Что с ЭНП, Рон? Что показывает запись сбоев?

Все повернулись к Смиту. Под взглядами коллег он ссутулился в кресле, словно пытаясь втянуть голову в плечи. Он откашлялся.

— Ну? — спросил Мардер.

— Э-ээ… да, Джон. В памяти курсопрокладчика зафиксированы рассогласования сигналов от левого и правого предкрылков.

— Значит, предкрылки были выпущены?

— На самом деле…

— И самолет начал дельфинировать. Вытряхнул душу из пассажиров и погубил трех человек. Ты это хотел сказать?

Молчание.

— Господи, — заговорил Мардер. — Где были ваши глаза? Считалось, что с предкрылками покончено четыре года назад. И вы хотите мне сказать, что они продолжают доставлять нам неприятности?

Присутствующие молчали, рассматривая стол, сбитые с толку и возмущенные гневом Мардера.

— Черт побери! — рявкнул Мардер.

— Джон, не надо кипятиться, — послышался негромкий голос Ван Трунга. — Мы упустили из виду очень важный фактор. Автопилот.

Повисла долгая тишина.

— Что — автопилот? — осведомился Мардер, буравя взглядом Трунга.

— Даже если предкрылки выпущены на крейсерской скорости, автопилот без труда удержит самолет в равновесии, — объяснил Трунг. — Он запрограммирован таким образом, чтобы справляться с подобными ошибками. Предкрылки выпускаются — автопилот вводит необходимые поправки — пилот видит предупреждающий сигнал и втягивает предкрылки. Тем временем полет продолжается как ни в чем не бывало.

— Может быть, он отключил автопилот.

— Наверняка. Только зачем?

— Может быть, автопилот вышел из строя, — сказал Мардер. — Может быть, ты допустил ошибку в программе.

Трунг ответил скептическим взглядом.

— Такое бывает, — произнес Мардер. — Год назад автопилот «Шарлотты» компании «ЮС Эйр» ни с того ни с чего накренил машину.

— Да, — согласился Трунг, — но программа здесь ни при чем. Наземная бригада извлекла процессор курсопрокладчика для ремонта, и когда его устанавливали обратно, не до конца вдвинули в гнезда штыри разъема. Электрический контакт то и дело прерывался.

— Но стюардесса Пятьсот сорок пятого утверждает, будто бы капитан боролся с автопилотом за управление.

— Этого и следовало ожидать, — ответил Трунг. — Как только полетные параметры выходят за допустимые пределы, автопилот берет управление на себя. Обнаружив необычное поведение самолета, он считает, что им никто не управляет.

— Это отражено на записи отказов?

— Да. Запись свидетельствует о том, что автопилот каждые три секунды пытался перехватить управление. Полагаю, капитан противодействовал ему, считая, что сам должен вести машину.

— Но этот самолет вел хороший пилот.

— Именно поэтому я согласен с Кенни, — сказал Трунг. — Мы не знаем, что случилось в кабине.

Все повернулись к Майку Ли, представителю компании-перевозчика.

— Как насчет опроса пилотов, Майк? — спросил Мардер. — Это можно устроить или нет?

Майк вздохнул, напуская на себя философский вид.

— Видишь ли, я немало времени просидел на совещаниях такого рода. И каждый раз вину пытаются свалить на отсутствующих. Такова человеческая натура. Я уже объяснил, почему экипаж покинул Штаты. Ваша документация подтверждает, что капитан — первоклассный пилот. Возможно, он совершил ошибку. Но, вспоминая историю N-22 — речь идет о трудностях с предкрылками, — я бы первым делом проверил самолет. И как можно тщательнее.

— Мы это сделаем, — заверил его Мардер. — Мы обязательно это сделаем, но…

— Ни одна из сторон не заинтересована в шумихе, — перебил Ли. — Вы сейчас думаете только об отложенной сделке с Пекином. Я вас понимаю. Но «Транс-Пасифик» тоже ценный клиент. Мы уже купили десять машин и закажем еще двенадцать. Мы организовываем все больше рейсов и ведем переговоры об участии в перевозках на территории Штатов. Нам не нужен скандал в прессе. Ни о самолетах, которые мы у вас приобретаем, ни о наших пилотах. Надеюсь, я выразился достаточно ясно.

— Ясно как божий день, — сказал Мардер. — Я сам не смог бы выразиться лучше. Ребята, вы получили распоряжения. Выполняйте. Мне нужны ответы.

Здание номер 202. ГТПП 7:59 утра

— Рейс 545? — переспросил Феликс Уоллерштейн. — Весьма тревожный случай. Очень, очень тревожный.

Уоллерштейн был седой, необычайно учтивый мужчина. Он приехал из Мюнхена и руководил группой тренинга и переподготовки пилотов с истинно немецкой деловитостью.

— Почему тебя так встревожил случай с Пятьсот сорок пятым? — спросила Кейси.