Крылья демона - [61]

Именно так, втянувшись в одну из плоскостей, я двигался к человеку, призывающему Иблиса. Зов был оформлен специфическим методом. Если раньше люди посылали птиц в небо, писали записки, пытались колдовать, то теперь они просто набрали номер телефона. Для этого человека это простой номер, якобы выходящий на коммутатор, но я видел линию, протянутую в другое измерение.

Пока человек ждал ответа, я рассмотрел его внимательно. На нем не было печати договора, но аура его была темной. По-видимому, Иблис использовал его в своих целях. Немудрено, ведь это был депутат, лидер одной из фракций в парламенте.

Те, кто считает, что политика грязное дело, немного ошибаются – политика это грязь и есть. Грязь в чистом виде. То есть вид у нее довольно респектабельный, но вот коль вы вступите туда, то отмыться уже не сможете. Почему все громкие политические скандалы постепенно затухают? Потому что судить некому. Когда ловят вора, крадущего у своих воров, то в органы его не сдают, судят внутри коллектива. Так и с политиками – у них свои законы, политические. И скандалы у них политические, но не общественные. Простой смертный видит ту часть скандала, которую уже никак не скроешь.

К примеру, берет себе одна группировка столько обязательств (денег, имущества, власти), что и поднять не может. Тут же налетают коллеги, разгребают все, что успевают. А чтобы остаться безнаказанными, устраивают скандал. Пока первая группировка отмоется, глядишь, а обязательства и перераспределили.

Депутат, вызывающий Иблиса, ни чем не отличался от своих собратьев. В его штате было три ведомства. Одно координировало действие различных фондов и коммерческих организаций, то есть ведомство представляло собой механизм по извлечению денег из любых источников. Здесь же «паслись» и люди в мундирах, обеспечивающие прикрытие, и криминальные элементы, прикрывающие бизнес с другой стороны. С криминалом расчет шел юридической поддержкой.

Другое ведомство обеспечивало работу с коллегами. Тут планировали, продвигали, делили и перераспределяли все, что можно и чего нельзя.

Третье ведомство, состоящее из наивных трудолюбивых девочек, занималось «связью с народом». Они перечитывали письма избирателей, сортировали их, писали отписки, изучали настроение «электората» и давали рекомендации депутату, как отреагировать на «сигналы с мест». Их стараниями мать одиночка могла получить разовую помощь в размере своего среднемесячного дохода, старушка – долгожданную телефонную линию, а ветеран войны – телевизор в подарок (или паспорт от телевизора).

Все эти знаменательные для избирателей события тут же документировались в этом отделе, фотографировался плачущий от счастья ветеран на груди у депутата. Затем второй отдел использовал эти документы в борьбе с конкурентами. Короче, схема работы третьего отдела – это усложненный вариант древнеримских обычаев раздавать деньги и еду, дабы получить любовь народа на выборах. Политики прекрасно знают, что народ можно подкармливать как собаку. И за кусочек сахара эта собака побежит сражаться с медведем, на которого ее пошлет хозяин. Впрочем, виноват в этом не политик…

Иблис не отзывался, и депутат собрался, было, положить трубку, как я вступил в игру.

– Слушаю, – ответил я на линии.

– Господин Ильберг? – спросил он, затаив дыхание от напряжения. В его голове возник образ человека, одно из современных воплощений Иблиса, знакомое мне.

– Да, – ответил я необходимым голосом.

– Это Кутяпепчиков… Сергей Степанович.

– Я узнал вас.

– Нам нужно встретиться.

– Когда?

– Не могли бы вы подъехать сегодня вечером в удобное для вас место?

– Мне везде удобно.

– Тогда, может, у меня в кабинете встретимся?

– Я буду через двадцать минут, – ответил я и «повесил трубку».

Раз Иблис не появляется мне на глаза, то я решил воспользоваться случаем и напакостить ему. Может, это вызовет у него желание встретиться. У меня даже появилось смутное подозрение, что именно из-за меня Иблис не вышел на связь с этим Кутяпепчиковым.

Через девятнадцать минут я вошел в приемную депутата. В дополнение к образу Иблиса – респектабельного мужчины средних лет, в очках с платиновой оправой (их Иблис использовал постоянно) и безупречно сидящем дорогом костюме, – я взял еще и трость с резным золотым набалдашником. Трость я прихватил только потому, что в современном человеческом фольклоре она является непременным атрибутом Дьявола. Меня же забавляла эта роль.

Молодая сексапильная секретарша, относящаяся к типу тех женщин, которые могут мгновенно превращаться в чудовищ, быстро вскочила, застигнутая мной врасплох.

– Как вы прошли через охрану? – залепетала она, но, узнав меня, тут же принялась улыбаться. – Сергей Степанович ждет. А у вас пропуск, да?

– Для тех, кто сам устанавливает правила, не нужны пропуска, – ответил я высокомерно, загадав девушке загадку для долгого обдумывания.

Секретарша бросилась мне на перехват, чтобы успеть открыть дверь в кабинет шефа. Ее улыбка, казалось, по широте превосходила расстояние между ее ушами. Похоже, на мой счет здесь были даны особые указания.

При моем появлении хозяин кабинета буквально выпрыгнул из-за стола словно чертик из коробочки. Это был мужчина среднего роста, лысеющий, холеный, с кожей адаптированной к большим дозам спиртного. Дешевый галстук и дорогой костюм свидетельствовали о пристрастии к респектабельному виду, и об отсутствии вкуса.