Кружки любви - [88]

— Нет ещё.

— Он выкарабкается? — его голос дрожит от душащих его эмоций.

— Этот парень так просто не сдастся, — заверяет его Дженна.

— Они собирались убить его, — шепчет Коди. — Я не знаю, как выжил после этого.

— Он выжил. И он всё ещё борется, Коди. Он будет продолжать бороться, — заверяю я его, настойчиво пожимая его руку. — Ты знаешь, кто это сделал с вами?

Я не хочу давить, но, если я смогу достать имя для Гаррета, это могло бы ускорить весь процесс.

— Нет, — ворчит он. Но способ, посредством которого он это делает, говорит мне, что он врет.

— Все в порядке.

— Где Гаррет?

— Он все еще ищет Джойс, — лгу я.

— Я не могу поверить, что она снова свалила, — раздражается он, и затем его лицо вновь кривится от боли.

— Она делала это раньше? — спрашивает Дженна.

— Несколько лет назад. Её не было примерно три месяца. Алисса и Хантер были с нами. Мы втроем заботились друг о друге. Моя мама полностью выписалась, а у Джойс были проблемы с наркотиками. Хотя она была полностью чистой, когда вернулась. Я думал, что она стала лучше.

— Они найдут ее, — говорю я мягко, когда он снова начинает отключаться.

— Я люблю тебя, Эм, — шепчет он.

— Я тоже тебя люблю, — бормочу я в его ладонь.

— Это так, черт побери, ненормально. Что, черт возьми, происходит? — выдает Дженна.

— Я не знаю.

Я не могу найти смысл в чем-либо, что произошло. Я действительно ничего не знаю. Гаррет не объяснил то, что случилось. Клайд заверил меня, что знает не больше моего. Дети были найдены в некой жуткой сексуальной темнице. Эта информация не позволяет успокоить мой разум. Это было именно тем, что заставляет мой разум продумывать все варианты ужасающих сценариев.

— Эмили, Хантера привезли из операционной, он очнулся, — зовет Карен из дверного проема.

— Иди, — произносит Дженна, подгоняя меня рукой.

Я целую голову Коди, прежде чем выбегаю из палаты.

— Он довольно утомлен, но я хотела, чтобы у вас был шанс увидеть его. Двумя этажами выше. Только следите за указателями — «Хирургия» и «Реабилитация».

Я киваю, благодаря ее, и быстро убегаю.

Я пробегаю вверх несколько лестничных пролетов и вниз по коридору, прежде чем могу услышать крик Хантера. Я бегу быстрее в его направлении и врываюсь в отделение реабилитации. Когда мои глаза видят открывшуюся картину передо мной, я практически срываюсь.

Хантер не узнаваем. И только его голос, дает мне знать, что я смотрю на него. Он кричит и борется против двух больших санитаров, пробующих привязать его руки ограничителями.

— Остановитесь! — ору я на них, дергая одного парня за плечо.

— Эм? — спрашивает он с паникой в голосе, неспособный видеть меня через его опухшие глаза точно такие же, как и у Коди.

— Хантер, ты должен успокоиться. Тебя только что привезли с твоей второй операции. Пожалуйста, просто успокойся, — умоляю я его.

Он немедленно прекращает бороться.

— И вы двое, — говорю я мужчинам, которые удерживают Хантера, — отпустите его. Нет необходимости его связывать.

Они не делают ни одного движения, чтобы послушаться меня, когда медсестра врывается со шприцом в палату.

— Вы не посмеете, — закипаю я на женщину. — Он в порядке теперь. Он был испуган и один. Посмотрите, он не сопротивляется. Развяжите его!

Она изучает меня в течение мгновения, прежде чем кивает мужчинам, и они начинают развязывать Хантера.

— Он не оставил мне выбора. Ему необходимо оставаться спокойным и тихим, или мне придётся сделать укол успокоительного, — угрожает она перед уходом.

Как только ограничители сняты с Хантера, я двигаюсь мимо неповоротливого человека, самого близкого ко мне и прячу свое лицо в шее Хантера, удерживая его, как только могу.

— Они умерли? Эм, пожалуйста, скажи, что они не мертвы, — хныкает он.

— Они не мертвы. Они внизу в своих собственных палатах, ждут тебя, — успокаиваю я его.

После моих слов вся его напряженность тает, и затем он тихо рыдает.

— Шшш, — произношу я тихо, садясь и поглаживая его спутанные с кровью волосы.

Я продолжаю так поглаживать его, пока он не начинает нормально дышать, и слезы останавливаются.

— Где моя мама? — каркает он.

— Я не знаю, солнышко. Мы не можем найти её, — отвечаю я честно.

Он фыркает и вздрагивает от боли из-за того, что так сделал.

— Ты не знаешь, где я могу её найти?

— Нет. Если она ушла, то ушла. Вы не найдете её, — с отвращением рычит он.

Я киваю, но он не может видеть, и от этого я чувствую себя довольно глупо.

— Хорошо, я здесь, и если ты хочешь, то я останусь с тобой, — предлагаю я, целуя его в лоб.

Он тут же кивает, прежде чем выяснить:

— Кто с Алиссой и Коди?

— Прямо сейчас Клайд с Алиссой, и я оставила Коди с Дженной.

— Где Гаррет и Джордан?

— Разыскивают твою маму, — лгу я.

— Как мы здесь очутились?

— Гаррет нашел вас, парни.

— Они ведь не разыскивают мою маму? — парирует он сознательно.

Я не отвечаю. Я не буду лгать ему снова. Одно дело защитить его, и со всем другое унижать.

Мы сидим в тишине, пока не заходит хирург и объясняет мне подробности операции Хантера. Его печень, и селезенка были разорваны. Так же, как и у Коди большинство ребер сломано, а также нос и орбитальные переломы обоих глазниц. Он попал в ужасный переплет. Ему повезло, что он выжил. Хирург повторил это дважды. Мне не надо повторять, чтобы признать этот факт.