Кружки любви - [72]

— Тебе было восемь.

— Я знаю.

Теперь ярость вздымается под поверхностью, пока я потираю своей рукой под щетинистым подбородком. Дэрил — никчемный кусок дерьма. Я был сам за себя, с тех пор как он ушел с Клайдом. Мне было шесть, когда мне в первый раз пришлось украсть еду. Я ненавидел это, чувствовал себя виноватым, но я должен был выжить, поскольку он обманул мою мать также. А когда дорогой старый папа возвратился обратно, он больше не хотел ее. Наркотики взяли верх, и она стала безнадежной в его глазах. Ублюдок знал, что я был товаром, и удостоверился в том, чтобы сохранить меня. Моей маме было пох*р на меня в этом смысле, и она умерла от передозировки через пару лет.

— Хорошо, — я пробую говорить спокойно, полностью осознавая, что это выйдет резко. — Мы оба должны попробовать сделать это. Ты не платишь арендную плату и не становишься долбанной горничной. Ты вносишь свою лепту так же, как и я. Я должен привести дом в порядок. Ты знаешь, как красить и всякое похожее дерьмо?

— Я работал в строительстве последние два лета с парнем, который встречался с мамой Хантера несколько лет назад. Я могу делать намного больше, чем красить. Гипсокартон, плитка, положить ковровое покрытие, мелкий ремонт, — он пожимает плечами в ответ.

Я изучаю его мгновение и придумываю план.

— Ты оставляешь бакалейный магазин и идешь работать в мой магазин. Я буду тебе платить больше, чем они. По вечерам и на выходных мы будем ремонтировать дом вместе. Хантер может приходить тусить, если он хочет, и пусть держит свой гребаный рот закрытым, — ворчу я.

— Он не может держать свой рот закрытым, — усмехается Коди. — Ты действительно хочешь, чтобы я работал в твоём магазине?

— Почему нет?

— Ты не знаешь меня. Я не хочу просрать гостеприимство. У меня есть работа, но мне нужно место, где жить. Если ты устанешь от меня… — затихает он.

— Иисус, пацан, ты, бл*дь, убиваешь меня, — у меня вырывается прерывистое дыхание, желая пойти в тюрьму, в которой сидит Дэрил, и свернуть его шею. — Я не собираюсь кидать тебя. Я могу быть мудаком, но я не так плох, — это не совсем, правда, но я знаю, что не буду выгонять пацана на улицу после того, через что он прошел.

— Я был бы рад зарабатывать больше денег. Колледж так и останется открытым вопросом, если я не накоплю больше денег. Если ты не собираешься брать с меня плату за проживание здесь, то у меня появится шанс накопить достаточно за следующие пару лет, — произносит с надеждой Коди, поднимаясь на ноги.

Отправить его в колледж, только что попало в мой новый список дерьма того, что необходимо сделать для него. Я скажу об этом ему позже, поскольку вижу, как он сопротивляется моей помощи. Он направляется на кухню и ополаскивает свою кружку, прежде чем засунуть её в посудомойку.

— Мы должны начать с кухни. Я не могу поверить, что Эмили пекла нам в этом вчера вечером, — говорит он, указывая своей ногой на тридцатипятилетнюю духовку цвета авокадо.

— Я подумываю о сносе этой стены и тех двух со шкафами. Большой островок посередине, — объясняю я свою идею.

— Если мы перенесем переднюю дверь туда, мы могли бы сделать небольшую прихожую, и это даст больше пространства для шкафов и большой столовой, — произносит он, пристально изучая переднюю стену дома.

— Это хорошая идея, — хвалю я.

Коди смотрит на меня и одаряет меня широкой, гордой улыбкой, которая устремляется прямо к моему животу. Уголок моего рта отвечает улыбкой без моего согласия. Между ним и Эмили, у меня не осталось преимуществ.

— Я лучше соберусь. Я собираюсь на завтрак к Эмили. Я никогда не был в её магазине раньше, но то печенье было что-то… я предполагаю, это будет моё новое любимое место, — этим способом он говорит мне намного больше, чем своими словами. Он не говорит о кофе и пирогах. Он говорит о моей женщине, и это дерьмо согревает моё гребаное сердце.

— Брось мне свои ключи, чувак. У тебя стучит цилиндр. Я хочу проверить двигатель, но думаю, что он нуждается в ремонте.

— Нее, это то, что я смог себе позволить, когда мне стукнуло шестнадцать, — произносит он, бросая мне свои ключи.

— Мы купим для тебя что-нибудь новенькое. Что-нибудь более спортивное.

Он фыркает до того, как говорит мне:

— У меня нет денег на шестилетнюю спортивную крошку.

— Я не говорил, что ты будешь платить сам, — ворчу я, выходя через переднюю дверь.

Однажды, у меня в гараже уже была его машина, я поднимаю капот и хорошенько приглядываюсь. Эта штука полное дерьмо. Если бы это не была пятьсот долларовая машина с более чем двумя сотнями тысяч миль пробега, я мог бы подумать, как починить её. Я захлопываю её капот и решаю, что он больше на ней не ездит. С ней может произойти несчастный случай, это небезопасно.

Я звоню, Эмили в магазин, пока иду обратно в дом, вытирая свои грязные руки тряпкой.

— «Кофе и торты от Эмили» — отвечает она жизнерадостно.

— Эй, сладкая, — мурлыкаю я.

— Привет, — отвечает она через улыбку. Я, бл*дь, могу услышать её улыбку.

— Машина Коди вышла из строя, я собираюсь достать ему новую, но потребуется несколько дней. Как думаешь, мог бы он поводить твою до тех пор? — я знаю, что это вопрос с подвохом. В основном я спрашиваю, могу ли я возить её повсюду, и будет ли она проводить каждую ночью со мной. Я хочу быть с ней всё время. Я хочу, чтобы всё сработало. Теперь, когда она знает обо всём, у нас есть шанс. Быть с ней в моей кровати и не заниматься сексом станет новым вызовом для меня, но она того стоит. Нам нужно время без гормонов.