Кружение над бездной - [4]
Нежданный благодетель, богач, проживающий на Западе, нанял меня своим литературным агентом. Я как–то нашел утерянный в переводе кусочек из «Лолиты» Набокова и тем себя обессмертил. В друзья напрашивался. Терпел мое пьянство. Я организовал запись его произведений Валентином Гафтом и пристроил его сомнительный роман в одно издательство. Разумеется, он меня боготворил. Он нынче стал набожным… Так и называл меня — упрямым орехом. Посвятил мне стихи:
Вернуться из запоя тленья… Вернуться куда? Во вселенную с летящими в мою голову пивными бутылками? Я не верю, что существуют вселенные, где в меня попали бы этой самой бутылкой. Не верю я и в то, что есть такие миры, где я швырнул бы эту самую бутылку и сам себе попал бы в висок. И чем я отличаюсь от шутника, метнувшего в меня сей смертоносный сосуд?
В чем же тогда объяснение? Итак, миром правит сатана? В сатану я, пожалуй, верю. Как можно не верить в очевидное, ежечасно сопереживаемое? Так что свистите в свистульки, смейтесь надо мной. Я верю в сатану. Ну, конечно, не с рогами и копытами. А в злобное, упорное, налитое расплавленной сталью существо, расплескавшее себя по миру и превращающее его в холодную, опасную юдоль.
Как же так, в сатану верю, а в Бога не верю? Дисгармония получается. Асимметрия. Тут перевешивает, там недостаток… Как же мир не обрушивается в тартарары? Или мы уже и так проживаем в этих самых тартарарах? Поезд «Москва — Тартарары» давно отправился со второго пути. Пассажиров просим сдохнуть, как собак. Спасибо за внимание!
Как–то ковыляю по вокзальному переходу. Смотрю, под плакатом «Помогите бездомным собакам!» лежит мужик, дремлет… Казалось бы, чему удивляться? В этом мире к людям всегда относились хуже, чем к собакам. И подходит к бедолаге этому божественно красивая женщина с алмазным крестиком на шее и своим модным каблуком начинает грубо его пинать.
— Иди отсюда! Чего развалился? Всех клиентов мне распугаешь! Нечего у моего ларька ошиваться!
Он так жалобно посмотрел на нее, тяжело поднялся, собрал свои газеты и ушел. А ведь он человек! Такой же, как онаТакой же, как я! Может быть, завтра и я прилягу под плакатом о бездомных собаках. И что, меня так же пнут острым каблуком? И я так же покорно встану и побреду? О каком Боге они говорят? О каком милосердии? Ах, крестик тут ни при чем? Это просто продукт моды, без культового назначения. А Он висел на этом «продукте», истекая кровью. Мало ли до Него и после Него висели на крестах? Почему именно Он? Потому что был Сыном Божьим? Потому что мог и не висеть? Потому что ради нас? Ну и что изменилось? Красивая стерва с крестиком пинает бездомного человека.
Во всяком случае, тот самый Бог, якобы создавший все эти кучи видимых и невидимых галактик, похоже, слишком огромен, чтобы замечать меня, маленького. Впрочем, верю я в него лишь на уровне комиксов и забавных библий, которые издавались во времена всеобщего атеизма.
Итак, если без мистицизма — плохо мне очень, и ничего вокруг не меняется. А так хочется просветления, стадного послушания единой и всемогущей, а потому не оспариваемой силе, но ее нет, и мы бродим, едва не натыкаясь висками на внезапные бутылки. Весенняя гроза из пивных бутылок, а радуга — вовсе не мост и не закладка в ветхозаветной истории о потопе, а этикетка, смытая с дешевой бутылки паленой, на полыни настоянной водки.
4
Кто из нас избежал потрясений духа? Кто позволил себе всю жизнь вытворять всё, что заблагорассудится?
Больше все же тех, кто, в томительном безмолвии дожив до седых волос, старается задобрить непроизвольную память, путается в спорах с собственной совестью и тайком скрывает свою внезапную религиозность, выходящую в наш век за пределы допустимого.
Нынче единственным приличным божеством считается Успех — тот самый великодержавный жрец, возносящий над всеми ахроматический флаг, в своей бесцветности превосходящий любую дозу космополитизма. Успех всегда готов переменить хозяина и мало–помалу начинает брать пример со своей противоположности — невезения. И тогда былой успех еще поразительней, еще скорее ведет нас к недоумевающему краху.
Герберт Адлер, тот самый богач с Запада, новоявленный друг литературного агента Андрея Виригина, будучи на многое горазд, все же устал преследовать фортуну, которая, кичась своей неисполнительностью, по всей видимости, исключительно из озорства раздевалась донага и мелькала перед его зачитанными глазами своими мало насыщающими формами.
Эта книга включает в себя произведения разных жанров: рассказы (историко-философские, биографические, хулиганские, юмористические), сказки, эссе, очерки, пьесы. В нас практически никто не видит ЧЕЛОВЕКА. В нас видят женщин и мужчин, негров и евреев, писателей и террористов... Мы сами не видим человека в человеке, и это не только потому, что мы слепы, а потому, что в нем подчас его и нет... Поищите в себе ЧЕЛОВЕКА, и если он не найдется, то давайте планомерно начнем растить и лелеять его в себе, ибо Господь создал нас не для того, чтобы всё, что мы производим своим гибким и подчас столь удивительно стройным умом, было только образами деления на пол, расы и прочие касты...» Автор считает, что корни наших неврозов – в мелочных обидах, природной лени, неизбывном одиночестве, отсутствии любви, навязчивом желании кого-нибудь огреть по затылку, и рассказывает обо всем в своей «Песочнице» с неизменным юмором и доброй улыбкой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мы не знаем, существует ли в действительности основной закон космологии, однако мы можем с уверенностью заявить, что, следуя выражению МсСrea, существует «принцип неопределенности в космологии» («Uncertainty principle in cosmology»). Таким образом, Космос обрамляют два принципа неопределенности: один на маленькой шкале квантовой механики, другой на большой шкале космологии. Научные исследования могут многое рассказать нам о Вселенной, но не о ее природе и даже не о ее основных геометрических и физических характеристиках.
«… Почему из кленового сиропа не гонят самогон? В самом деле... Из всего гонят. Из топора – гонят, из старых спортивных штанов – гонят, из веника – гонят, из лыж и даже из старых журнальных обложек... (Нуждающиеся в подобных рецептах пишите до востребования сыну турецкого верноподданного Остапу Ибрагимовичу). А вот из кленового сиропа – не гонят. Вроде бы всего в нем много, более того, на вкус такое пойло было бы вполне самобытным и маскировало бы откровенную дегустацию сивушных паров. Почему такая несправедливость?Я долго стеснялся спросить соседей, проживающих со мной бок о бок в канадской глубинке.
Мы часто совершаем необдуманные поступки, цена которых со временем становится непомерной, разъедающей нестойкие основы наших сердец. И кто знает, действительно ли мы виноваты, или это некий Божий промысел диктует нам свою волю, дабы мы прошли многократно повторяющиеся испытания? Испытания смертью, несчастной любовью, предательством... «Альфа и Омега» – роман о безусловной любви, единственной форме любви, которая, по совести говоря, может именоваться любовью. Любви не за что-то и не вопреки чему-то. Любви, поставленной во главу угла, ставшей стержнем жизни, началом и концом, альфой и омегой...
«Если в самом начале плаванья корабль взял неверный курс, то, как ни крепок его корпус, как ни велики запасы провианта и как ни дружна команда, – он обречен затеряться в безбрежных водах мирового океана. Если же курс был проложен правильно, то – даже дурно построенный, даже с минимумом провизии на борту и с подвыпившей командой, – корабль наверняка дойдет до цели своего путешествия.»Борис Кригер – член Союза писателей Москвы, канадской ассоциации философов и футурологического общества «Будущее мира».
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.