Крутые парни - [17]

– Варяг, я все понял, не стоит дальше углубляться в детали.

– Ну, тогда позвони мне сразу, как исполнишь… А теперь давай выпьем нашей русской водки за удачу.

Вынув из ведерка со льдом бутылку «Столичной», Варяг откупорил ее и наполнил до краев хрустальные рюмки.

Глава 11

Этим лимузином дон Монтиссори действительно дорожил. Подарок старшего сына Марчелло, контролировавшего несколько итальянских ресторанов в Сан-Франциско, свидетельствовал не только о мощи клана, но и о том, что его первенец стал настоящим мужчиной. То, что он уже не подросток, старший сын доказал два года назад, когда боевики дона Грациани разгромили один из его лучших баров, изуродовали охрану и публично заявили, что отныне управляющий бара должен платить деньги их хозяину. Такой поступок расценивался не просто как оскорбление, это был вызов могуществу клана дона Альберто Монтиссори, не принять который было для Марчелло так же позорно, как не обратить внимание на плевок в свою сторону.

Уже через час Марчелло знал поименно всех боевиков, посмевших оскорбить их отца, а также их адреса. К ним на квартиры и в места, где они обычно проводили время, были отправлены несколько десятков бойцов, а уже через три часа участники грациановской акции, избитые и окровавленные, предстали перед старшим сыном Альберто Монтиссори.

Марчелло напоминал отца. Коренастый, мускулистый, он внимательно осмотрел опухшие от побоев лица тех, кто посмел поднять руку на владения семьи Монтиссори, и властно распорядился, будто уже был доном:

– Закопайте их на свалке – такой падали там как раз место.

А когда просящих о пощаде боевиков уволокли, он с равнодушным видом поинтересовался:

– Кажется, у дона Грациани в одном из колледжей учится внучка?

– Именно так, дон Марчелло, – отозвался Лучано Антониони, один из ближайших доверенных отца.

– Я хочу, чтобы она была здесь, в моем доме. Немедленно!

Лучано понимающе улыбнулся:

– Сделаем.

Внучка дона Грациани оказалась рыжеволосой, щуплой девчонкой лет четырнадцати. Полчаса назад, когда она возвращалась из колледжа домой, на глазах у десятка свидетелей трое парней, несмотря на отчаянное сопротивление, затащили ее в машину и привезли в этот дом. Высокомерная и заносчивая, она презрительно смотрела на обступивших ее мужчин и молчала.

– Ты знаешь о том, что твой дед смертельно обидел моего отца? – спросил Марчелло.

– Нет, – сказала она. – Не знаю и знать не хочу.

Марчелло хмуро улыбнулся.

– Теперь будешь знать, – процедил он сквозь зубы и с силой рванул обеими руками ее платье. Толкнув на диван, он навалился на нее и изнасиловал в присутствии плотоядно ухмылявшихся подельников.

– Не ожидал… Оказывается, ты подарила мне свою невинность. Это будет мой привет дону Грациани. – Он обернулся к сообщникам и добавил: – Пусть сама добирается домой. Не маленькая…

Теперь Монтиссори знал, кому следует передоверить свою империю, когда захочется покоя. Совсем неожиданно для себя он привязался к подаренному сыном лимузину. В гараже дона Монтиссори имелись самые разные автомобили – от обыкновенного «Форда» до роскошного «Ягуара» специальной сборки. Но теперь они, казалось, его не интересовали. Уже третий месяц он предпочитал лимузин всем остальным машинам. Автомобиль был не из простых – кроме пуленепробиваемых стекол и бронированного кузова, он имел спутниковую связь, приборная доска напоминала панель сверхзвукового самолета, а кресла одним нажатием кнопки превращались в удобное и мягкое ложе. Это преимущество он оценил уже не однажды, путешествуя в лимузине вместе с предметом своего поклонения – молодой журналисткой из модного журнала. Она любила его ласки. Мужчины с деньгами, как правило, ведут себя с женщинами раскованно, а дон Монтиссори обладал еще и южным темпераментом. Возлегая в просторном салоне лимузина, он мурлыкал нежные слова, не торопясь раздевая ее, и раздевался сам. Потом с вожделением облизывал предмет любви с головы до ног и, дойдя до самых интимных мест, возбуждался до такой степени, что не замечал, как его ноги упирались в руль. Стоны сливались в одно целое с автомобильным гудком. А случайные прохожие с любопытством смотрели на неумолкающий раскачивающийся лимузин. Это веселило журналистку. Смеясь, она говорила, что когда-нибудь о своем романе с доном Монтиссори напишет книгу. А Альберто похохатывал и обещал, что отыщет крупного издателя и выпустит бестселлер под названием «Оргазм в лимузине».

В этот вечер Монтиссори попросил не ставить машину в гараж. Около полуночи ему обещал позвонить конгрессмен Корда и сообщить, как продвигаются дела с законопроектом о легализации ночных клубов. Дона уже не устраивали отдаленные кварталы Сан-Франциско, куда наведывались лишь великовозрастные хиппи и безденежная молодежь. Он норовил потрошить богатых туристов, жадных до развлечений и забав, а потому большую часть своего бизнеса решил перенести на центральные улицы города поближе к заливу. Его также интересовала территория парка, расположенного на побережье. Здесь всегда было много отдыхающих, а это, как известно, гарантия успеха. На купленных землях он хотел снести ряд ветхих зданий и построить целый комплекс, который бы включал несколько казино, стриптиз-бары, рестораны, закусочные. Специалисты уверяли дона Монтиссори, что вложенные деньги окупятся уже через пару лет. Однако именно на эти угодья претендовали еще три банка, за которыми стояли уважаемые и влиятельные люди, и дон понимал, что без поддержки Корда ему не обойтись. Поэтому ему не терпелось поговорить с конгрессменом этим же вечером.