Крутой детектив США. Выпуск 3 - [41]

— Ему кто-то помог? — спросил я, резко повернулся и застыл.

Вэсли бросил на меня быстрый взгляд, но я не смотрел в его сторону. За стеклянными дверями я заметил силуэт, пятно, более светлое, чем темный газон и еще более темный ряд деревьев. Раздался глухой, резкий, короткий хлопок — в открытых дверях появилось облачко белого дыма.

Вэсли внезапно вздрогнул, приподнялся с кресла и упал лицом вниз, подвернув под себя руку.

В дверях появился Каналес. Он миновал тело Бэсли, сделал еще шага три и молча остановился, держа в руке длинноствольный черный револьвер небольшого калибра с глушителем на стволе.

— Не двигаться, — произнес он. — Я неплохо стреляю, даже из такой пушки.

Его лицо было таким бледным, что, казалось, светилось.

Глаза казались лишенными зрачков, видна была только серая радужная оболочка.

— Вечером голоса слышны далеко, особенно через открытые окна, — сказал он бесцветным голосом.

Дорр положил руки на стол и стал постукивать пальцами по его поверхности. Черный кот распластался всем телом по столу, сполз по его краю на пол и залез под кресло. Мисс Гленн медленно, как заведенная, повернула голову в сторону Каналеса.

— Возможно, у тебя в столе звонок, — сказал Каналес. — Если кто-нибудь откроет двери — стреляю. Мне будет приятно посмотреть, как брызнет кровь из твоей толстой шеи.

Пальцы моей правой руки на каких-нибудь пять сантиметров продвинулись по подлокотнику кресла. Револьвер с глушителем обратился в мою сторону; я прекратил движение. Под треугольником усов Каналеса промелькнула легкая усмешка.

— А ты ловкий, — сказал он. — Я с самого начала был прав. Но в тебе есть что-то, что мне нравится.

Я не ответил.

Каналес снова взглянул на Дорра.

— Ты и твои люди достаточно долго меня обдирали. — Он говорил, отчетливо выговаривая каждое слово. — Но сейчас не об этом. Прошлой ночью жулики увели у меня известную сумму денег. Это тоже мелочь. Полиция ищет меня как убийцу Харгера. Некий Кадена должен сознаться, что это я его нанял. Это уж слишком!

Дорр склонился над столом, с шумом оперся о него локтями, прикрыл лицо ладонями и затрясся, как студень. Его сигара догорала на полу.

— Я хотел бы получить свои деньги, — продолжал Каналес, — мне нужно также, чтобы меня освободили от подозрений, но больше всего я хочу, чтобы ты сказал хоть слово, — тогда я смогу влепить пулю в твою разинутую пасть и увидеть, как из нее брызнет кровь.

Лежащий на ковре Бэсли слегка пошевелился и наощупь вытянул перед собой руку. Глаза Дорра выдавали отчаяние, он старался не смотреть в ту сторону. Каналес был полностью занят своей речью и ни на что не обращал внимания. Я немного продвинул ладонь по подлокотнику кресла, но оставался еще порядочный кусок.

— Пино во всем признался, — продолжал Каналес. — Я помог ему в этом. Это ты убил Харгера. Он был дополнительным свидетелем против Мэнни Тиннена. Прокурор держал это в тайне, этот легавый тоже помалкивал. Но Харгер сам себя выдал. Он сказал своей шлюхе, а она — тебе… Его специально убили так, чтобы направить подозрение на меня. Сначала на этого легавого, а если бы не вышло — на меня.

Наступила тишина. Я хотел вставить слово, но не смог ничего из себя выдавить.

— Это ты договорился с Пино, чтобы он позволил Харгеру и девчонке выиграть у меня деньги, — продолжал он.

Дорр перестал трястись, поднял белое, как мел, лицо и повернулся к Каналесу с видом человека, у которого вот-вот начнется припадок эпилепсии. Бэсли уже оперся на локоть. Глаза его были почти закрыты, но рука с револьвером медленно приподнималась.

Каналес слегка наклонился и улыбнулся. Палец, лежащий на спусковом крючке, побелел в тот самый момент, когда, сотрясаемый выстрелами, загремел револьвер Бэсли.

Каналес согнулся пополам; его фигура выгнулась неподвижной дугой. Он упал вперед, ударился о край стола и свалился на пол.

Бэсли выпустил револьвер и опять упал лицом вниз. Его пальцы судорожно задвигались и вскоре замерли.

Почувствовав в ногах силу, я встал и сделал несколько шагов, чтобы совершенно бессмысленно отпихнуть ногой под стол револьвер Каналеса. Тут я заметил, что Каналес все-таки успел выстрелить, — у Фрэнка Дорра не было глаза.

Он сидел спокойно и неподвижно, опустив подбородок на грудь. На уцелевшей части его лица было меланхолическое выражение.

Двери кабинета отворились, в комнату проскользнул секретарь в пенсне. В его широко открытых глазах был ужас. Он отступил на шаг и покачнулся; двери закрылись под тяжестью его тела. Хотя он стоял на другом конце комнаты, было слышно его тяжелое дыхание.

— Что… Что-нибудь случилось? — выдавил он.

Даже сейчас этот вопрос показался мне очень забавным. Потом я понял, что он близорук и с места, где стоит, не видит ничего необычного во внешности Дорра. А все остальное, видимо, было для людей Дорра обычным делом.

— Да, — подтвердил я. — Но мы сами этим займемся. Попрошу сюда не входить.

— Да, сэр, — ответил он и вышел.

Это было настолько неожиданно, что я приоткрыл рот от удивления. Я пересек комнату и склонился над седовласым Бэсли. Он был без сознания, но пульс прощупывался. Из его бока сочилась кровь.

Мисс Гленн встала. Она была почти в трансе.