Крутой детектив США. Выпуск 1 - [3]

Я был белой вороной в этой компании. Они, правда, пытались скрыть с вое отвращение, но я затылком ощущал злые взгляды. Я сидел отдельно от них в углу, чтобы, упаси Бог, не подумали, что принадлежу к избранному кругу. Я был для них куском дерьма, но… необходимого. Они напоминали пугливых девственниц, которым надо насадить на крючок мерзкого червяка, чтобы поймать большую аппетитную рыбу.

Никто меня не представлял, да это было и излишне. Шефом почтенного собрания был Кэвин Вулерт, своего рода суперагент Госдепартамента. Ему не нравилось, что я знаю всех этих людей, но, учитывая род моих занятий, он понимал, что многое зависит именно от личных сведений о конкретных лицах. Вулерт был достаточно хитер, чтобы скрывать свою враждебность, хотя это давалось ему нелегко. Поэтому он был подчеркнуто вежлив, над чем я внутренне потешался.

— Мистер Морган, вы, конечно, удивлены и не понимаете, что бы все это значило?

Этого я уже не мог вынести.

— Безусловно, удивлен. Я, заключенный, выдернут из тюрьмы, одет с иголочки, да еще и в обществе яйцеголовых. Если вас интересует мое мнение, то это не что иное, как новая попытка вернуть ваши сорок миллионов.

Кто-то кашлянул. Вулерт осуждающе посмотрел на него.

— Забудем на время эту тему.

— Премного благодарен.

— Итак, к какому сроку вас приговорили?

Я пожал плечами — будто они не знают.

— Тридцать лет. Если я их, конечно, отсижу.

— Оставьте шутки при себе.

— Да? А что я потеряю?

— Возможно, несколько лет из тридцати.

Разговор принял неожиданный оборот.

— Тогда спрошу по-другому: а что выиграю?

Собравшиеся многозначительно переглянулись, Вулерт постучал карандашом по столу. Воцарилась мертвая тишина.

— Дайте мне высказаться, мистер Морган. Мы знаем, кто вы, нам в деталях известен весь ваш жизненный путь: детство, учеба в колледже, пережитое на войне и так далее. На вас есть досье, в котором не упущено ничего.

— Кроме одного, пожалуй, — добавил я, с трудом выдавливая слова.

— Правильно, кроме одного — ваших особых способностей.

Я знал это состояние и ненавидел его. Как будто холодный ветерок обдувал мой затылок, спускался ниже, превращая мускулы в судорожно сжатые бугры. Они никогда не узнают, где находятся сорок миллионов. А это означает лишь одно: речь идет о моей голове, то есть о том, чего они всегда добивались. «Нет!» — уже вертелось у меня на языке, но нужно все же дождаться, чтобы Вулерт открыл карты. Ожидание было ужасно.

— Итак, ваши особые способности. Вы обладаете редким талантом. Вы проворачиваете немыслимые дела и ожидаете еще более невероятных. Очень глупо, что ваш талант не направлен в нужное русло.

— По мне, так это нормальное русло.

— Вы опять перебиваете.

— К черту, когда вы перейдете наконец к делу? Любой адвокат, узнав, что вы тут со мной выделываете…

— Адвокат, — перебил Вулерт совершенно спокойно, — который в курсе, что вы осуждены, бежали, снова схвачены, даст лишь один совет — держать язык за зубами и слушать.

Он был прав.

— У нас есть к вам предложение, — продолжал Вулерт, — причем сразу предупреждаю: все присутствующие здесь были против. Но высшие чины отдали приказ, и мы вынуждены подчиниться. Подчеркиваю: только здесь и сейчас я сделаю это предложение. Если с вашей стороны последует отказ, оно больше не будет повторено. И, если честно, я надеюсь, что вы откажетесь. Тогда все будет гораздо проще, мы сможем действовать обычными способами. Но, как было сказано, решение, к сожалению, принималось не нами.

Я ощущал на себе взгляды собравшихся. Они как коршуны следили за мной. Их лица не оставляли сомнений, что они целиком и полностью разделяют сказанное Вулертом. Они были твердо уверены, что последует отказ, ибо согласиться было бы чистейшим безумием, на что я был, по их мнению, абсолютно не способен.

— Ну, давайте вашу заготовку.

— Все зависит от того, насколько высоко вы цените свою жизнь, мистер Морган, сможете ли ввязаться в игру и поставить на карту все, получив малюсенький шанс, что вам скостят срок. С перспективой получить пару лет свободы, если вы сможете ею наслаждаться. Богатый выбор или нет?

— Хватит играть втемную, мистер Вулерт.

— Ладно. В конце концов, вы все равно никогда не сможете воспользоваться полученной информацией, как привыкли это делать. Я не называю даже имен.

— Как вам угодно. — Мне совсем не нравилось, что дело принимало такой оборот.

— Допустим, существует некое государство, — начал Вулерт осторожно, — соседнее государство. Его правительство кажется вполне лояльным по отношению к нам. Но это только видимость. В действительности по своим политическим взглядам оно гораздо ближе к тем, кого мы рассматриваем как врагов. И там находится в тюрьме лицо, в котором очень заинтересованы наши ученые. Заинтересованы с целью… как бы сказать… с целью наверстать упущенные возможности в прогрессе, которого уже достигла другая сторона.

Мы не можем освободить это лицо обычным способом. Честно говоря, уже была попытка. Но мы живем в век пропаганды, массовых волнений. И Соединенные Штаты не могут позволить себе провести прямую акцию по его освобождению, не нанеся определенного ущерба своей политике, так как подобная акция, без сомнения, станет достоянием широкой общественности. Упомянутое государство пользуется этой персоной как заложником в сложной игре против нас и некоторых других государств. Уже сам факт, что заложник у него в руках, дает ему большое преимущество в некоторых вопросах. Наша ситуация осложняется еще, и тем, что данное лицо довольно преклонного возраста и, скорее всего, ему недолго осталось жить. Чрезвычайно важно получить информацию, которой он обладает, пока не стало поздно. Нельзя забывать и еще одного — если этот человек умрет, местные власти, безусловно, скроют этот факт и будут продолжать свои игры с нашим правительством до бесконечности. Итак, здесь всего два пути: если этот человек мертв, мы должны знать это наверняка, а если он жив, мы должны заполучить его. И вот здесь-то требуются ваши особые способности, мистер Морган.