Крушение - [53]
— Пошли дальше, — шептал Жильбер, — я не могу слушать эту ахинею.
Внезапно погас свет. Все скульптуры, кроме одной, растворились в темноте. В центре «Зала кариатид» луч прожектора высветил изваяние Дианы-охотницы. Шея богини была длинной, ступня узкой и изящной, рукой она нащупывала стрелу в висевшем у нее на плече колчане. Рядом резвилась лань.
— Тебе нравится? — спросил Жильбер.
— Нет, по мне, так слишком слащаво, — ответил Жан-Марк.
— К тому же у нее такое тупое выражение лица! Мне кажется, греки в принципе не умели изображать женщин. У них получались или грудастые матроны, или плоские девицы с мальчишескими фигурами!
Когда в зале вновь зажегся свет, Жильбер углубился в правую нишу и замер перед очередным надгробием, изображавшим юношу с поднятыми вверх и соединенными над головой руками.
— Ты не находишь, что это уже лучше? — заметил Жильбер.
— Без сомнения. Почему они засунули его в угол?! Здесь же его никто не увидит! Идиотизм! — возмутился Жан-Марк.
Просветленное выражение лица, мягкость жеста, зернистая фактура мрамора, каждая деталь отдельно и все вместе создавали впечатление полного совершенства. Довольно долго они простояли перед этим юным незнакомцем, потом пошли дальше. Рассматривая каждый новый экспонат, Жан-Марк и Жильбер радовались полному совпадению своих мнений и оценок. Снизойдя все же до «Венеры Милосской» и других божественных знаменитостей мирового масштаба, они, уже больше ни на что не отвлекаясь, направились к более необычным экспонатам. Им казалось, что в тайну этих архаичных изображений, кроме них двоих, не дано проникнуть никому. Очень древняя статуя Аполлона с увечным фаллосом, сатир, играющий с ребенком… Внезапно Жильбер остановился перед скульптурной композицией, представляющей двух подростков, слегка склонившихся друг к другу. Один из них, с отколотой правой рукой, как будто что-то читал по своей левой ладони. Другой, положив левую руку на бедро, правую как-то странно, растопырив пальцы, держал над затылком своего друга, при этом глядя на него с братской нежностью. Оба были наги, но гармоничные линии мускулатуры, едва проступавшие сквозь мрамор, придавали их облику необыкновенную чистоту. Даже пенисы, отчетливо видимые среди кудрявых волос, не нарушали гармонии этого скульптурного ансамбля. Навеки оставшиеся молодыми тела были глубоко целомудренны и полны достоинства. Вечная юность, благородство, жизнь на лоне природы и мужественные игры — вот что пришло на ум застывшему перед пьедесталом Жильберу.
— Боже мой, какая красота! — восхищенно прошептал он.
— Да, — подтвердил Жан-Марк и, наклонившись, прочел надпись на табличке: — «„Орест и Пилад“, архаический стиль, слепок со скульптуры, относящейся к пятому веку до нашей эры».
— Когда смотришь на них, то возникает ощущение, что люди, жившие в Древней Греции, обладали каким-то особенным секретом счастья, который мы утеряли, одевшись в мрачные одеяния и придумав, начитавшись Библии, дурацкие правила приличия, — сделал вывод Жильбер. — Орест и Пилад! Два друга…
— Ладно, пойдем, — позвал его Жан-Марк.
Они покинули зал античной скульптуры и оказались у подножия монументальной лестницы в тот момент, когда вновь погас свет. На этот раз луч прожектора был направлен на верхнюю площадку, где высилось изваяние Ники Самофракийской. Словно фигура на носу корабля, она, раскинув мощные крылья, летела вперед на фоне ночного неба, величественная и обезглавленная. Под сильным напором ветра одеяние богини, собираясь в складки, плотно облегало ее живот, бедра и грудь.
— Она кажется красивой, потому что у нее нет лица, — дал свою оценку Жильбер. — Если кто-нибудь откопает ее голову, это будет катастрофа!
— Ну что, будем подниматься в другие залы? — спросил Жан-Марк.
Жильбер колебался.
— Я думаю, хватит, — ответил он наконец. — Нельзя за один раз переварить такое количество шедевров. Все впечатления смешаются в одну кучу. Может быть, мы пойдем к тебе? Я бы очень хотел посмотреть, как ты живешь.
Еще вчера Жан-Марк отказался бы показать свою комнату Жильберу, но сегодня утром тайком приходила Аньес. Теперь у него дома полный порядок.
— Хорошо, пойдем, — согласился Жан-Марк, — но предупреждаю, я живу в комнате для прислуги.
— Подумаешь!
Они вышли и сквозь холодную ночь направились пешком к дому Жан-Марка. Проходя по рю Бонапарт, Жан-Марк показал Жильберу окна квартиры, где прошло его детство.
— Ты переехал после того, как поссорился с отцом? — поинтересовался Жильбер.
— Нет, раньше.
— Почему?
— Чтобы ни от кого не зависеть.
— А что для тебя означает независимость? Возможность спать с девушками?
— Не только, но и это тоже.
— У тебя их было много?
— Несколько.
— А у меня не было ни одной, — усмехаясь, признался Жильбер. — Наверно, я кажусь тебе болваном. Через три недели мне стукнет восемнадцать, а я еще не знал женщин!
— Ты мне абсолютно не кажешься болваном. Все это дело случая. И вообще, мне кажется, что чем позже начнешь, тем лучше…
Какое-то время они шли молча, потом Жильбер сказал:
— Знаешь, что я попросил у дедушки с бабушкой ко дню рождения?
— Нет.
— «Моррис»[19]. Они согласны!
— Но у тебя же нет водительских прав!
Кто он, Антон Павлович Чехов, такой понятный и любимый с детства и все более «усложняющийся», когда мы становимся старше, обретающий почти непостижимую философскую глубину?Выпускник провинциальной гимназии, приехавший в Москву учиться на «доктора», на излете жизни встретивший свою самую большую любовь, человек, составивший славу не только российской, но и всей мировой литературы, проживший всего сорок четыре года, но казавшийся мудрейшим старцем, именно он и стал героем нового блестящего исследования известного французского писателя Анри Труайя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1924 год. Советская Россия в трауре – умер вождь пролетариата. Но для русских белоэмигрантов, бежавших от большевиков и красного террора во Францию, смерть Ленина становится радостным событием: теперь у разоренных революцией богатых фабрикантов и владельцев заводов забрезжила надежда вернуть себе потерянные богатства и покинуть страну, в которой они вынуждены терпеть нужду и еле-еле сводят концы с концами. Их радость омрачает одно: западные державы одна за другой начинают признавать СССР, и если этому примеру последует Франция, то события будут развиваться не так, как хотелось бы бывшим гражданам Российской империи.
Анри Труайя (р. 1911) псевдоним Григория Тарасова, который родился в Москве в армянской семье. С 1917 года живет во Франции, где стал известным писателем, лауреатом премии Гонкуров, членом Французской академии. Среди его книг биографии Пушкина и Достоевского, Л. Толстого, Лермонтова; романы о России, эмиграции, современной Франции и др. «Семья Эглетьер» один роман из серии книг об Эглетьерах.
Личность первого русского царя Ивана Грозного всегда представляла загадку для историков. Никто не мог с уверенностью определить ни его психологического портрета, ни его государственных способностей с той ясностью, которой требует научное знание. Они представляли его или как передовую не понятную всем личность, или как человека ограниченного и даже безумного. Иные подчеркивали несоответствие потенциала умственных возможностей Грозного со слабостью его воли. Такого рода характеристики порой остроумны и правдоподобны, но достаточно произвольны: характер личности Мвана Грозного остается для всех загадкой.Анри Труайя, проанализировав многие существующие источники, создал свою версию личности и эпохи государственного правления царя Ивана IV, которую и представляет на суд читателей.
Анри Труайя – знаменитый французский писатель русского происхождения, член Французской академии, лауреат многочисленных литературных премий, автор более сотни книг, выдающийся исследователь исторического и культурного наследия России и Франции.Одним из самых значительных произведений, созданных Анри Труайя, литературные критики считают его мемуары. Это увлекательнейшее литературное повествование, искреннее, эмоциональное, то исполненное драматизма, то окрашенное иронией. Это еще и интереснейший документ эпохи, в котором талантливый писатель, историк, мыслитель описывает грандиозную картину событий двадцатого века со всеми его катаклизмами – от Первой мировой войны и революции до Второй мировой войны и начала перемен в России.В советское время оригиналы первых изданий мемуаров Труайя находились в спецхране, куда имел доступ узкий круг специалистов.
Сборник историй по циклу Адепты Владыки. Его можно читать до истории Бессмертного. Или после неё. Или же вообще не читать. Вам решать!
Не успел разобраться с одними проблемами, как появились новые. Неизвестные попытались похитить Перлу. И пусть свершить задуманное им не удалось, это не значит, что они махнут на всё рукой и отстанут. А ведь ещё на горизонте маячит необходимость наведаться в хранилище магов, к вторжению в которое тоже надо готовиться.
Бабур — тимуридский и индийский правитель, полководец, основатель государства Великих Моголов (1526) в Индии. Известен также как поэт и писатель.В романе «Бабур» («Звездные ночи») П. Кадыров вывел впечатляющий образ Захириддина Бабура (1483–1530), который не только правил огромной державой, включавшей в себя Мавераннахр и Индию, но и был одним из самых просвещенных людей своего времени.Писатель показал феодальную раздробленность, распри в среде правящей верхушки, усиление налогового бремени, разруху — характерные признаки той эпохи.«Бабур» (1978) — первое обращение художника к историческому жанру.
Действие романа "Всё изменяет тебе" происходит в 1830-е годы в Уэльсе. Автор описывает историю рабочего движения в Англии. Гвин Томас мастерски подчеркивает типичность конфликта, составляющего стержень книги, равно как и типичность персонажей - капиталистов и рабочих.
Николай Дежнев закончил первую редакцию своего романа в 1980 году, после чего долго к нему не возвращался — писал повести, рассказы, пьесы. В 1992 году переписал его практически заново — в окончательный вариант вошел лишь один персонаж. Герои романа выбрали разные жизненные пути: Евсей отдает себя на волю судьбы, Серпина ищет почестей и злата на службе у некоего Департамента темных сил, а Лука делает все, чтобы приблизить триумф Добра на Земле. Герои вечны и вечен их спор — как жить? Ареной их противостояния становятся самые значительные, переломные моменты русской истории.
Жизнь трех поколений английской семьи, описанная с любовью и теплотой, яркие характеры героев, увлекательный сюжет, в основе которого – тайна, сама атмосфера этой жизни, лирическая тональность повествования, – все это сделало роман известной писательницы Розамунды Пилчер бестселлером, полюбившимся читателям многих стран.
Роман «Начать сначала» на русском языке публикуется впервые. Его героиня молода, но ее характер привлекателен: нежная, спокойная Эмма обладает удивительным даром притягивать к себе людей. Однако она готова взорвать размеренность устоявшейся жизни. Наступает время перемен. Пришла пора ей и ее близким по-иному посмотреть друг на друга.
Пятеро не слишком счастливых людей по воле обстоятельств оказываются в одном доме на севере Шотландии. Розамунда Пилчер с теплой, доброй улыбкой рассказывает о своих героях, и читатель начинает верить, что приближающееся Рождество обязательно принесет в их жизнь чудесные перемены. Новый роман известной английской писательницы отличают лиризм, мягкий юмор и неожиданные повороты сюжета.
Роман классика американской литературы Джона Стейнбека «К востоку от Эдема» («East of Eden», 1952), по определению автора, главная книга всего его творчества. Это — своего рода аллегория библейской легенды о Каине и Авеле, действие которой перенесено в современную Америку; семейная сага, навеянная историей предков писателя по материнской линии.