Крушение - [103]

– Нет, если вы не смотрели телевизор двадцать лет…

Брайан вздыхает, мы – я и адвокат – оба смотрим на него.

– Ну что? – спрашиваю я.

– А вы ничего не видите?

– Что я должна увидеть?

– Сходство. Она вылитая вы.

Да, должна признать, есть сходство: волосы очень похожи на мои, губы одинаковой формы, но глаза красивее очерчены и скулы выше.

– Интересно, что вы об этом скажете, миссис Джексон, – адвокат берет фото и вкладывает обратно в бумажный конверт.

– А кто она такая?

Адвокат переносит вес на локти и смотрит на меня очень пристально.

– Проститутка, которую убил Джеймс Эванс двадцать лет назад.

Я не могу поверить услышанному.

– Что вы только что сказали?

– Бог ты мой, – Брайан кладет руку мне на плечо в знак поддержки, и я вздрагиваю, когда она касается его. Рука была забинтована семьдесят два часа, но я неделю принимаю обезболивающие. – Ты предупреждала, что он опасен, а я тебе не верил…

– Джеймс ее убил? – Я не могу перестать смотреть на бумажный конверт перед собой. Что там еще внутри? Копия открытки, которую он послал с кровавыми носочками? Фото палаты Шарлотты, забрызганной кровью? Фото его раны на ноге? – Когда? Кто она была?

Адвокат открывает блокнот, который лежит рядом с конвертом.

– Сара Джейн Томпсон. Дата смерти – второе октября тысяча девятьсот девяносто второго года.

– Через три недели после того, как я сбежала от него.

– Верно, – Мэтьюс смотрит на записи. – Полиция сообщает, что они хотели с вами связаться, но никто не знал, где вы, а в справочнике Сьюзан Мэслин было очень много. Через несколько недель они перестали вас искать, но дело не закрыли. Эванс утверждал, что невиновен, но улик было достаточно, чтобы обвинить его. Он очень долго подбирал себе жертву, чтобы она подошла по всем параметрам, – адвокат смотрит на меня, – ему нужна была ваша копия.

– Но он сбежал, да? – Я качаю головой. – Как такое могло произойти? Как он мог убить кого-то, а спустя двадцать лет прийти за мной? Как такое вообще может быть?

Она качает головой.

– Он отсидел и вел себя идеально, а потом раз в неделю посещал полицейского для проверки, у него даже была работа. – Мэтьюс снова сверяется с записями. – Он работал в «Грейс», ночном клубе. И был довольно популярен, особенно нравился знаменитостям.

– Кейша! Как она? – Меня словно осеняет.

Гулявший с собакой человек обнаружил ее обнаженное тело, окровавленное, искусанное, мы едва ее опознали, в лесной части Дэвилс Дайк. Эта находка немногое прояснила, но без нее не сложилась бы вся мозаика, это точно.

Джеймс выяснил, что я вышла за Брайана и живу в Брайтоне. Он нашел меня по Гуглу, это было очень просто. Он знал мою новую фамилию и город, где я живу. Он даже разыскал мою страничку в Фейсбуке – Шарлотта заставила меня создать аккаунт год назад, чтобы доказать, что мы живем не в темном Средневековье. Я на ту страничку не заглядывала очень долго, а потом полиция сказала, что мои настройки конфиденциальности были такими слабыми, что Джеймс легко все взломал и добрался до фото и паролей, и, что хуже всего, – до страницы моей дочери. У нее тоже был публичный аккаунт, и когда он прочел, что больше всего она любила посещать «Бриз», эта информация помогла ему попасть в ее жизнь. К тому моменту он уже знал Кейшу, был одним из ее клиентов. Когда она приходила в клуб, чтобы переспать с футболистами или рок-звездами, которые часто навещали «Грейс», он ей понравился настолько, что она рассказала, что уезжает из Лондона, так как встретила клевого парня из Брайтона. И этот парень работает в клубе «Бриз». Он посещал клуб, притворяясь другом Кейши, но когда приметил Шарлотту и Эллу и Кейша рассказала ему, что Элла влюблена по уши в ее, Кейши, бойфренда, он сделал ход. Он сказал Кейше, что если она его с ними не сведет, то он все расскажет Дэнни о ее прошлом. Она поверила ему, и так Шарлотта познакомилась с Джеймсом. А потом они сошлись ближе. Настолько близко, что Джеймс одолжил Шарлотте и Лиаму свою квартиру, чтобы там она потеряла девственность. Кейша и представить себе не могла, что этот гад станет использовать самый важный момент в жизни моей дочери, чтобы потом ее шантажировать.

– Кейша еле держится, но держится, – сказал адвокат, – опоздай мы на сутки, и ее бы не спасли…

– Бог мой! – Я обхватываю себя руками, но по телу все равно бегут мурашки, как от сильного холода. – Надо поехать повидать ее, – я смотрю на Брайана. – Если бы она не рассказала мне… Если бы не рассказала, я не знаю, что было бы…

– Ш-ш-ш, – Брайан притягивает меня к себе, но на сей раз мне наплевать на боль в плече.

– Когда будет уничтожена запись? Та, которую сделал этот ублюдок, – спрашивает мой муж у адвоката. – Когда наша дочь придет в себя, мы сможем сказать ей… мы должны ей сказать, что ничего не осталось.

– Когда? – вторю я. Вчера ее веки дрогнули, когда я сказала, что можно больше не бояться. Доктора, правда, говорят, что не стоит слишком надеяться, ей еще нужно перенести операцию на носу и мизинце, но я-то понимаю, что это знак. Она старается вернуться к нам, и теперь у нее гораздо больше шансов, ведь теперь стало безопасно.

– Запись? – адвокат хмурится. – Порновидео?