Крупнейшее поражение Жукова. Катастрофа Красной Армии в операции "Марс" 1942 г. - [3]

Сокрытие истинных масштабов и роли «Марса» в советское время было возможно: тогда числились секретными даже самые примитивные справочники. В частности, вследствие очевидного дисбаланса сил, привлекавшихся для боевых действий на западном направлении и под Сталинградом, долгое время грифом «секретно» закрывался справочник «Боевой состав Советской армии». Открыв его, можно узнать, что в составе Калининского и Западного фронтов на 1 декабря 1942 г. насчитывалось 113 стрелковых, 7 кавалерийских дивизий, 54 танковых, 12 механизированных и 27 стрелковых бригад. В составе Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов на ту же дату числилось 74 стрелковых, 8 кавалерийских дивизий, 30 танковых, 12 механизированных и 16 стрелковых бригад.

Сомнительным также представляется еще один тезис А.С. Орлова, выдвигаемый в качестве доказательства «второстепенности» операции: «Именно он, убедившись, что стратегическая задача — сковать до 30 немецких дивизий на Ржевском направлении и заставить командование вермахта еще усилить Ржевско-Сычевский плацдарм резервами группы армий „Центр“ и ОКХ (четыре танковых и одна моторизованная дивизия) — решена, приказал прекратить ставшую уже ненужной операцию „Марс“» (http://www.1942.ru/book/orlovmars.htm). Этот тезис парируется даже без привлечения дополнительных источников. Гланц довольно подробно описывает вторую фазу наступления 20-й армии, когда был сменен ее командующий. Место руководившего наступлением 20-й армии в конце ноября 1942 г. генерал-майора Н.И. Кирюхина занял генерал-лейтенант М.С. Хозин, командовавший до этого 33-й армией Западного фронта. Приказ о возобновлении наступления Западного фронта был подготовлен утром 8 декабря 1942 г., то есть уже после того, как указанные А.С. Орловым резервы группы армий «Центр» были использованы для отражения советского наступления, в частности окружения 1-го механизированного корпуса М.Д. Соломатина под Белым. Причем задачи 20-й армии ставились не только на прорыв обороны противника, но и на продвижение в глубину, до соединения с 41-й армией Калининского фронта. План наступления детализировался по времени и глубине продвижения до 20 декабря 1942 г.

Гланц только несколько ошибся в отношении операции, которая должна была стать развитием «Марса». Он называет ее по аналогии с другими операциями Красной армии того периода именем планеты солнечной системы — «Юпитер». Гланц предполагал ее форму и задачи в следующем виде: «Две-три недели спустя за ней („Марсом“. — А.И.) должно было последовать наступление на вязьминском направлении силами центрального участка Западного фронта, идущими на сближение с победителями операции „Марс“ и полностью окружающими немецкую группу армий „Центр“. Второй этап операции Жукова носил кодовое название „Юпитер“…» То есть, согласно предположениям Гланца, планировалось окружить всю группу армий «Центр», вплоть до Смоленска. Однако операции «Юпитер» в том виде, как ее обрисовал Гланц, просто не существовало. 5-я и 33-я армии, которые Гланц числит в качестве ударной группировки «Юпитера», должны были начать наступление 1 декабря 1942 г. с целью уничтожения гжатской группировки немцев, оставаясь в рамках операции «Марс». Это в явном виде озвучивалось в приказах штаба фронта командармам 5-й и 33-й армий. Впоследствии задачи фронтов не изменились. Директива Ставки ВГК командующим войсками Западного и Калининского фронтов № 170700 от 8 декабря 1942 г. ставит следующие задачи на развитие наступления: «В дальнейшем иметь в виду: после перегруппировки войск Калининского и Западного фронтов разгромить к концу января месяца 1943 года гжатско-вяземско-холмжирковскую группировку противника и выйти на наш старый оборонительный рубеж. С занятием войсками Вязьмы и выходом на прошлогодний оборонительный рубеж западнее <линии> Ржев-Вязьма операцию считать законченной и войска перевести на зимние квартиры» (Русский архив. Великая Отечественная. Т. 16 (5(2). М.: Терра, 1996. С. 463). То есть предполагался выход не к Смоленску, но к рубежу, на котором в сентябре 1941 г. в тылу Западного фронта стояли армии Резервного фронта.

Одним словом, созданный у нас образ Гланца как врага сильно преувеличен. Причина нелюбви официальной отечественной историографии к полковнику Дэвиду М. Гланцу очевидна: рассказав о «забытой» операции колоссальных, со всех точек зрения, масштабов, он подорвал доверие к российским военным историкам. Сразу возникает вопрос о том, не осталось ли в тени хорошо известных всем Сталинграда, Курска или «Багратиона» каких-либо еще сражений и операций. В какой-то мере такое отношение можно понять. В конце 1980-х и в 1990-х страну захлестнула «разоблачительная» волна в отношении событий Великой Отечественной войны. В большинстве своем эти писания не носили конструктивного характера. Под удар попали и авторитетные военачальники, и 3. Космодемьянская, и А. Матросов. Работы Гланца от трудов «разоблачителей» отличаются принципиально. Американский полковник чаще всего оказывается и профессиональнее, и честнее как официальных историков, так и Б. Соколова, В. Бешанова, сделавших себе имя на книгах со скандальными названиями и не менее скандальным содержанием.