Крупнейшее поражение Жукова. Катастрофа Красной Армии в операции "Марс" 1942 г. - [143]

Однако, как и в ноябре-декабре 1942 года, эта амбициозная попытка осуществить нереализованные задачи операций «Марс» и «Юпитер» провалилась по тем же причинам. Заразительный оптимизм Жукова подгонял на этот раз не только Ставку, но и Василевского; это была попытка добиться слишком многого слишком малой ценой. Настойчивое продвижение советских войск в район Донбасса и к западу от Харькова приостановилось, штурм Орла армиями Западного и Брянского фронтов перерос в кровопролитные сражения, а Центральный фронт Рокоссовского ввиду транспортных задержек вступил в действия с опозданием и постепенно. Передовые части Рокоссовского вклинились в глубь немецкой обороны к западу от Курска, но в то же время генерал фон Манштейн организовал и осуществил блистательное контрнаступление на участке чрезмерно растянутого Юго-Западного фронта Василевского в Донбассе. Вскоре после этого, когда авангард Рокоссовского уже приближался к реке Десне близ Новгорода-Северского, продвинувшись дальше всех советских войск, участвовавших в зимней кампании, фон Манштейн нанес удар на участке Воронежского фронта и отбросил его за Харьков. Ставка, напуганная триумфальным маршем фон Манштейна на север, перебросила стратегические армии из сектора Рокоссовского, чтобы остановить фон Манштейна, и наступление Рокоссовского прекратилось. Вместе с ним рухнул и спланированный Жуковым третий этап операции, целью которого были захват Смоленска и уничтожение немецкой группы армий «Центр». Неслучайно это важное поражение советских войск, особенно в контексте более известных и примечательных операций в Донбассе, также замалчивалось и в целом было забыто.

Географическим наследием провалившегося наступления февраля-марта 1943 года стало появление Курского выступа в центре участка Восточного фронта (59). В немалой степени этот знаменитый выступ был косвенным следствием неудачной операции «Марс». Он указывал на одержимость Жукова и был безмолвным свидетелем его надежд, которые операция «Марс» не оправдала. Жукову пришлось еще несколько месяцев ждать шанса отомстить немецкой группе армий «Центр». Это случилось под Курском в июле 1943 года.

Репутации богов и людей

История и боги: историография «Марса»

На протяжении десятилетий после Великой Отечественной войны самым глубоким, искренним и повсеместным высказыванием уцелевших поколений русских было «Никто не забыт, ничто не забыто». Ни с чем не сравнимые страдания, причиненные советскому народу немецкими захватчиками, а зачастую и собственным правительством, требовали, чтобы эти слова были не просто кратким и вездесущим лозунгом, начертанным на знаменах, напечатанным в книгах и выгравированным на юбилейных монетах. Ничто не должно быть забыто по весомым причинам, в первую очередь, из-за тягот, выпавших на долю Красной армии. Но как ни парадоксально, многие поражения армии и десятки тысяч солдат, погибших по вине этих поражений, оказались, по сути дела, забытыми. Правительство, на совести которого были эти бойни, в корыстных интересах сочло необходимым умалчивать о поражениях, зато подчеркивать значение общей исторической победы советского народа и социализма, который эта победа олицетворяла. Советскому Союзу пришлось признать катастрофические поражения Красной армии в 1941 году и летом 1942 года, поскольку о них во всеуслышание говорили немцы и скрыть эти заявления от общественности было невозможно. Но после сталинградского наступления в ноябре 1942 года расстановка сил изменилась, а вместе с ней — и воинская удача, и достоверность советской истории. Период с 1942 года и до конца войны в советских источниках изображается как непрерывный марш прямиком к победе. Конечно, случались и неудачи, операции прекращались, время от времени немцы предпринимали контрудары и контратаки и даже кое-где добивались успеха. Но, несмотря на эти досадные единичные случаи, марш на Берлин неумолимо продолжался и завершился полным уничтожением вермахта и Гитлера. На этой военно-исторической мозаике имелись немногочисленные пятна, но лишь потому, что так пожелали советские историки.

Предъявленный обществу фасад советской историографии был в лучшем случае частично достоверным, а в худшем представлял собой комбинацию полуправды и полулжи. В истории любой войны победы чередуются с частыми и досадными поражениями. Так было и с Красной армией. Дорогостоящая «учеба», которая началась для нее в 1941 году и продолжалась в 1942-м, в 1943 году не закончилась. «Учебные поражения» случались даже в условиях многочисленных побед 1943, 1944 и 1945 годов. В период с 1943 по 1945 год, пока общественность радовалась победам под Сталинградом, Курском, в Белоруссии и Берлине, а также сотням других крупных и малых военных операций, политическое и военное руководство СССР почти не сообщало о поражениях, которые могли бы опечалить народ или подвергнуться анализу историков. Словно для того, чтобы удовлетворить нездоровое любопытство публики и историков, а также сохранить толику достоверности, в 60-х годах советские власти обнародовали сведения о катастрофе, разразившейся под Харьковом в мае 1942 года. Но разглашенные сведения были настолько поверхностными, что Харьковская операция стала своего рода «потемкинской деревней» или громоотводом по вопросу о поражениях Советской армии.