Кругом одни принцессы - [32]

— Совсем как у нас, — сказал Хэм, счастливо улыбаясь. Он ошибся. Но пока мы этого не знали. Жизнь, несмотря на вечернее время, била на улицах ключом. Над крышами реял транспарант с надписью «Всё — фиолетово!» С открытых лотков торговали всякой всячиной, в основном разнообразной снедью, но не только. Я купила несколько летучих листков, намереваясь узнать из них о положении дел в городе, а пока что засунула в сумку. Оглядываясь, я заметила, что среди чистых и нарядных зданий порой выделяются те, у которых были выбиты стекла и витрины, а то и вовсе выгоревшие. На фасадах виднелись надписи: «Он загрязнял наш город», «Здесь мучили живых существ». Но дауны не обращали на это внимания, продолжая исправно веселиться. Многие были пьяны, либо накурились дурман-травы. Это меня удивило — после многочисленных досмотров на предмет провоза этого зелья. Немало даунов обрядилось в карнавальные костюмы. Особенно часто попадались диковинные, но сходные между собой одеяния из кожи, перьев и бус. Обладатели этих костюмов также раскрашивали себе лица замысловатыми узорами. На мой вопрос, видимо сочтенный изъявлением восторга, кто-то из прохожих сообщил, что эти ряженые изображают фантастических существ — Пришельцев с Заокраинного Запада.

Что ж, у каждого города — свои заморочки. По правде говоря, с изузоренными лицами им было даже лучше. Особенно женщинам. Поскольку большинство горожанок были таковы, что среди них даже я показалась бы красавицей.

Но затем на улице показалось шествие, где двигались личности, заметно отличавшиеся от расплывшихся горожан. Это были девушки и юноши изрядного телосложения, весьма экономно и странно одетые. Насколько я могла судить, основу их нарядов составляли разнообразные листья — от капустных до виноградных, — плетенки из травы и цветочные лепестки.

— Слава Здоровому Образу! — восклицали они. — Всё фиолетово!

— По-моему, они идут в том же направлении, что и мы, — сказал Рыбин Гранат.

Я согласилась, и мы двинулись вслед за процессией.

Вскоре открылась площадь, посреди которой возвышался монумент, изображавший могучего мужика, чья мускулатура в точности была скопирована с атласа по анатомии. Он поражал мечом омерзительное чудовище. Вдоль хребта монстра красовалась надпись «Холестерин». Я озадачилась, поскольку ни в одном списке нечестей мне не попадалось чудовище с таким именем.

— О, Здоровый Образ, избавивший нас от Холестерина! — возопили участники шествия, срывая с себя цветочные лепестки и осыпая ими своего кумира. Особенно усердствовали юноши. Но Хэм, разумеется, пялился на девушек.

— Подбери челюсть, парень, — сказала я. — Здесь тебе ничего не светит. Видишь, какие они накачанные…

Он вздохнул и отвернулся.

Помимо почитателей Здорового Образа и обычных горожан на площади было вдосталь стражников, следивших за порядком. Я спросила у ближайшего, где найти гостиницу «Ночной улет».

— Сверните за оперным театром, мэм, — ответил он. Театр мы обнаружили довольно быстро — по огромной афише: «Всю ночь в опере всемирно известные комики братья Энгельс»! Изнутри слышались звуки, напоминающие удары кувалды по комнатному органу, и гром аплодисментов. Дальше по пути следования обнаружилась еще одна вывеска. На пей значилось:

«Доктор Ньюэра.

Избавляю от алкогольной, сексуальной и пищевой зависимости».

Здесь, для разнообразия, фонарь был притушен. Надо полагать, в праздник доктор не работал.

Следующие улицы, словно вывеска доктора Ныоэры послужила сигналом, были освещены меньше центральных и народу там встречалось гораздо меньше. Хотя с ночным Волкоблем не сравнить. То, что нас направили не в самый лучший квартал, меня не огорчало. Инкогнито должно сохраняться.

Наконец мы увидели солидное здание с неброской вывеской «Ночной улет» и вошли, хлопнув тяжелой дверью.

— Для ночного сеанса рано, дамы и господа! — из-за стойки поднялся коренастый мужчина средних лет. Он был одет по уже упомянутой моде, напоминавшую хамскую, но почище, и волосы то ли брил наголо, то ли успел потерять. — Или вы желаете подселиться?

— Подселиться, подселиться…

— Все вместе?

— Нет. Мне и моему племяннику по отдельной комнате. А этот господин сам по себе.

— Идет. Я ночной портье, зовут меня Кэш. — Он вытащил из-под стойки толстую тетрадь, раскрыл ее. — Чужестранцы?

— Верно, — Он сделал пометку в тетради.

— Надолго к нам?

— Не знаю. Запишите пока «на два дня», а там видно будет.

— Известно, что будет, — проворчал он. — Останетесь здесь, пока не вышлют. И что чужестранцы сюда лезут, житья не дают…

— Вовсе нет. Мы едем в Чифань, и оставаться здесь не собираемся.

— Чифань — это за границей?

— Да.

— И чего, спрашивается, люди за границу прутся? Чем это вам Даун-таун не нравится? — Кэш собрался капитально обидеться, но я остановила его.

— Вернемся к нашему заселению.

— А чем расплачиваться будете?

— Деревянными, — сообщил Хэм и радостно заржал. На лице портье отразился ужас.

— Это была шутка, господин Кэш. Кредитные карточки МГБ здесь действительны?

Кэш облегченно вздохнул.

— Никогда так не шути, мальчик. Никогда.

— За «мальчика» ответишь, — оскорбился Хэм.

— Ваш племянник что, совершеннолетний?