Кругом одни принцессы - [11]

Почти всё пространство занимала довольно чистая кошма (должно быть, ее часто меняли), такая большая, что частично выходила за пределы шатра — словно коврик у входа. А в глубине шатра на подушках располагались трое мужчин. Кто-то из них был Великим Хамом и отдал приказание впустить меня. Хотя это могли оказаться и разные особи.

Тот, что сидел справа, сложением напоминал шкаф или, точнее, буфет — если будет возможно обрядить его в кольчугу и плащ из ирбисовых шкур. Жира под кольчугой и мехами было немало, но тому, кто пожелал бы завалить этого типа голыми руками и даже при наличии оружия, я бы присоветовала крепко задуматься — жировая прослойка вкупе с мускулами защищает получше иных лат. С лица он был типичный местный житель, как рисуют первоисточники — белокурые волосы заплетены в две косы, длинные усы, спадающие на грудь — тоже, а подбородки гладко выбриты. Все три.

Слева восседал сухонький дядька неясных лет, совершенно лысый, носатый, с пронзительными темными глазами и редкой бороденкой. Халат на нем был черный, без каких-либо фенек и вытребенек, но безупречного покроя и дорогой ткани, а шею украшал узкий черный шарф. Мне сразу припомнились сотрудники конкурирующего банка Ага-хана Исмаил-шаха и пресловутая удавка, которая выдавалась им вместе со свидетельством об увольнении.

Само собой, ни один из этих двух не был Великим Хамом.

А вот тот, кто восседал посередине, несомненно им был. И не только потому, что подушки под его седалищем были парчовые, а диванчик, на котором они раскиданы, напоминал походный, но всё же трон. И не только потому, что халат его малиновый был украшен золотым шитьем, а горностаевый малахай — драгоценными каменьями. А потому что круглая его физиономия имела выражение истинно хамское и в высочайшей степени прохиндейское.

А это вносило какую-то определенность в отношениях. Человек, который выглядит как святой, скорее всего окажется мошенником. Но человек, который выглядит как мошенник, окажется им непременно.

— Приветствую Великого Хама, — сказала я и поклонилась, — от лица МГБ.

Хам, как ему и пристало, ничего не ответил, только ухмыльнулся и почесал сивую бороду, которая росла у него прямо от ушей.

Зато заговорил дядька в черном халате:

— Это вас именуют в ведомстве господина Голдмана Контесса или Тесса?

— Именуют. Иногда я даже отзываюсь.

Он пропустил последнее замечание мимо ушей.

— Вы имеете честь находиться перед светлым ликом его крутейшества Великого Хама. Также здесь присутствуют бесстрашный полководец Ультрамунд и я, советник Зайгезунд. — Хотя советник порядком частил, говор у него был такой же, как у Финалгона. Должно быть, учился в одной из этих аристократических закрытых школ, может, даже с магическим уклоном. — Прежде чем вам сообщат задание, вам придется ответить на несколько вопросов.

— Вопрошайте.

— Это вы освободили чету NN от козней медведя-колдуна?

— Ну, дед с бабой, то есть чета NN, тоже были та еще парочка. Да и медведь-то так себе — серенький…

— Отвечайте просто: да или нет. Великана Хлебабу вы победили?

Он задавал еще какие-то вопросы, касающиеся моих частных контрактов. Я что-то мычала в ответ. Опасалась я лишь одного: что он спросит про убийство короля с подмененным сердцем. Это деяние непосредственные участники не афишировали, и упоминание о нем означало бы, что кто-то — либо мои былые подруженьки, либо Абрамелин — проболтался. По советник вскорости свернул допрос и заявил:

— Что ж, если вы действительно та самая, вам предстоит свершить задание особой важности, направленное на благо его мутности Грядущего Хама!

Тут мне всё сразу стало ясно.

— Небось, пошлете заколдованный меч добывать? Или принцессу? Или то и другое вместе?

Все трое вытаращились на меня, но разверз уста только полководец. Я уже слышала его голос — это он отдал приказ страже, но тогда это был так, шепоток. Похоже, в полководцы он пробился, просто оглушая противников.

— Откуда знаешь, падла? Говори немедленно! Признавайся, на кого работаешь! Явки, адреса — не то одной рукой зашибу!

И он вскочил с явным намерением это осуществить. Драки, похоже, не избежать, с тоской подумала я, и ошиблась.

— Цыц! — раздалось с трона-дивана. — Не пытайся перехамить Хама.

Хоть правитель вещал негромко, Ультрамунд услышал его сквозь собственные вопли и пал ниц.

— Повинуюсь, о наикрутейший!

Великий Хам обратил на меня голубенькие глазки в окружении бесцветных ресниц.

— Так откуда ты вызнала наши планы?

Я пожала плечами.

— Тоже мне, бином Мерлина. Какой-нибудь другой квест, связанный с наследником престола, имеется?

— Вообще-то, — задумчиво произнес Зайгезунд, — практически каждый подобный сюжет сводится к добыванию магического меча либо освобождению принцессы, что, в сущности, является реализацией одного и того же фаллического символа при комплексе кастрации…

Ультрамунд, снова умостившийся на подушках, сделал охранительный знак.

— Хватит заклинать, — сказал Великий Хам. — Ну, догадалась. А ухмыляешься с чего? Иль не лестно тебе мое предложение?

— Спасибо, — говорю. — Я уже добывала одному хмырю принцессу. Награда, что называется, на лице, — и я показала на свой сломанный нос. — И хорошо еще, что с носом осталась, могло быть хуже. Так что теперь лестно не лестно, а деньги — вперед!